И снова о возврате капиталов – это основная тема разговора журналиста Вадима Борейко с бывшим премьер-министром Казахстана (1994-1997 гг.) Акежаном Кажегельдиным. Информационным поводом для интервью, вышедшего на YouTube-канале «Гиперборей» 30 июля 2022 г., стала вторая пресс-конференция общественного фонда по возврату капиталов Elge Qaitaru, где прозвучали два важных сообщения.
Первое: учредители фонда Болат Абилов и Оразалы Ержанов потребовали от президента Казахстана Токаева отстранить от работы в Межведомственной комиссии по вопросам противодействия незаконной концентрации экономических ресурсов РК «крота» – заместителя генерального прокурора Улана Байжанова, который много лет был членом команды Тимура Кулибаева и работал вместе с ним в Фонде национального благосостояния «Самрук-Казына», «КазМунайГазе» и Национальном олимпийском комитете. По словам Абилова и Ержанова, он сам участвовал в выводе капиталов из страны.
Второе: учредители Elge Qaitaru призвали президента проверить активы Фонда Назарбаева на сумму $7, 8 млрд на предмет коррупционной составляющей, а также - обстоятельства заключения ряда сделок с участием Тимура Кулибаева (продажа акций «Актобемунайгаза», покупка государством «Мангистаумунайгаза» и т.д.).
Ход конём по голове
В.Б. Акежан Магжанович, на мой взгляд, требования Elge Qaitaru – это ход конем по голове. А вы как считаете?
На снимке: соучредитель фонда по возврату капиталов Elge Qaitaru Булат Абилов, член попечительского совета фонда Искандер Бейсембетов, соучредитель и директор фонда Оразалы Ержанов.
А.К. Это серьезный шаг вперед. Смотрите, что получается: возврат похищенных активов - это общенациональная повестка дня.
Как любят говорить в администрации президента – «общественный запрос». Сначала Токаев объявил о том, что государство будет возвращать капиталы; летом была создана межведомственная комиссия; и, наконец, общество сделало встречный шаг, создав этот фонд.
Не хватает маленькой составляющей: Токаеву как президенту необходим общественный совет по этой теме. Ему нужно, чтобы он слышал все точки зрения, а не только то, что ему говорит его комиссия. Ведь что происходит в комиссии: там работают люди из прошлого, те, кто пришел на государственные посты 20-25 лет назад, они связаны между собой биографией, карьерой, встречаются вне работы. И эти люди сейчас сидят и думают о том, насколько серьезна эта повестка дня; можно ли отсидеться, ничего не делая; и, самое страшное для нынешней администрации - а не вернется ли прежний режим?
На снимке: Рахат Алиев (1962-2015), старший зять Н. Назарбаева.
...Почему они так думают? Да потому что, когда в 2015 году в австрийской тюрьме покончил с собой Рахат Алиев и Дариге Нурсултановне удалось закрыть все расследования внутри страны, пошла большая чистка.
Сменили все руководство КНБ: его возглавил Карим Масимов. А люди, которые занимались расследованием дел Рахата Алиева, допрашивались в течение несколько месяцев: что именно они делали, что им стало известно и т.д. Все эти люди все еще работают в правоохранительных органах, и сегодня они думают: а вдруг опять будут допрашивать? Надо ли вообще торопиться...
Вот это главная проблема и «тормоз» у Токаева и его администрации. Потому что если фонд, общественность, вы, журналисты, будете поднимать эту тему, то очень скоро обнаружится, что многое из похищенного на самом деле находится не в стране, а за рубежом.
«Ой, а мы уже рассчитались»
На снимке: Тимур Кулибаев, средний зять Н. Назарбаева.
Посмотрите, что происходит: появляется информация о Тимуре Кулибаеве, которую он сам же и растиражировал, что они за 1 тенге продали нефтетрейдера (ТОО Petrosun – авт.). То есть вы понимаете: когда продают какое-то ТОО или какую-нибудь Limited Company - это пустышка. Что нас должно интересовать, так это баланс этой компании за 20-25 лет: сколько они продали сырой нефти, сколько нефтепродуктов, какой у них был товарный оборот, какая сумма выручки, где они платили налоги, куда подевались доходы и что было приобретено владельцами на дивиденды.
Я приведу маленький пример из жизни Тимура Кулибаева и его команды: только за один год один из его трейдеров имел на балансе прибыли в $1 млрд 318 млн - это безналичных средств на счету. И это всего лишь за один год! А нам за 1 тенге возвращают нефтетрейдера и говорят: ой, а мы уже рассчитались.
Или другая новость: Рашид Сарсенов, который никогда не занимался предпринимательством, а только управлял активами, что ему поручались (был директором у Сары Алпысовны Назарбаевой в фонде «Бобек», потом его назначили главным по «Мангистаумунайгазу» - после приватизации за счет Central Asia Petroleum), вдруг возвращает стране свой трубный завод и половину своих заправок. Кому возвращает - в казну? Нет. «Казмунайнгазу». 50%. А почему 50%, кто это установил, а что со второй половиной - он будет ее эксплуатировать? А сколько лет он эксплуатировал эти заправки, где вся выручка от этой деятельности, куда он подевал свою прибыль?
Или информация по Kcell. Не успел Кайрат Сатыбалды с испугу возвратить какие-то активы «Казахтелекому», одни говорят – 24%, другие – 28%, как мы слышим, что Кcell продается зарубежному инвестору.
У меня возник вопрос, который я хочу через вас адресовать администрации президента: почему такая спешка? Вы лишь недавно получили этот актив, еще не разобрались, что с ним происходило и где вообще-то деньги, похищенные через этот инструмент, и уже быстренько поставили его на рынок и якобы продаете МТС. Почему сначала не навести порядок? Кто вообще поставил на рынок этот актив? И почему МТС? В соответствии с законами Российской Федерации МТС находится в полном подотчете у федеральной службы контрразведки, ФСБ. То есть мы отдаем свои 20 миллионов граждан под контроль спецслужбам зарубежной страны?
У меня вопрос к генеральному прокурору Берику Асылову и к руководителю администрации президента Мурату Нуртлеу: вы вообще о своей ответственности думаете или нет? Или полагаете, что опять как-нибудь переместят и вы скажете «я не успел», «это была не моя была повестка дня» и пр.
Вот что происходит, пока президент Токаев занят международной повесткой дня - в доме у него, мягко говоря, саботаж. Пока я не нахожу другого слова.
«Конечно, поможем», - сказали ковбои
В.Б. Акежан Магжанович, вы мне «бросили» очень много поводов для следующих вопросов - давайте по порядку.
Начнем с Кcell: я тоже сегодня прочитал эту информацию и подумал, что это продолжение истории со Сбербанком и нашим Egov. Если та сделка из-за санкций «схлопнулась» сама по себе, то теперь наши персональные данные – «не мытьем, так катаньем» - все-таки хотят отдать МТС, крупнейшему российскому оператору.
Затем, вы сказали, что возврат активов - это общенациональная повестка. Эти слова ласкают мой слух, но, думаю, вы немного преувеличиваете, потому что сейчас это дело только нескольких альтернативных медиа (даже не системных): orda.kz, нашего канала и др.
И, наконец, о комиссии: вообще-то заговорили о ней в январе, создана она была в марте, а с лета стала подавать признаки жизни. И этих признаков я насчитал три: упоминавшиеся акции Кайрата Сатыбалды, которые были возвращены государству; $3 млн, что Карим Масимов якобы получил в виде взятки за крышевание некоего неназванного проекта и держал на счетах в Гонконге, что были возвращены в Национальный фонд; и, наконец, поездка делегации Генпрокуратуры РК в Вашингтон, где она встречалась с представителями Всемирного банка, ФБР и министерства юстиции США. Вы, кстати говоря, знаете подробности этой поездки?
А.К. Я знаю только, что они действительно ездили. Ну и что из этого следует? Приехали наши ребята в Вашингтон и спросили: «Вы нам поможете разыскать похищенные активы?» - «Конечно, поможем», - сказали ковбои. А дальше что? Они уже помогали много раз, однажды их уговорили вернуть часть денег, замороженных в Швейцарии, через инструмент Всемирного банка. Это была очень хорошая, благородная тема, программа называлась «Бота», но, как потом оказалось, половина денег была разворована. И комиссия Хельсинкского комитета Конгресса США устроила слушание и просто надавала по физиономии всем американским чиновникам.
То есть, конечно, хорошо, что договорились. Но надо понимать, что вы должны с ними работать и сами начинать процесс проверки. Простой пример: сегодня всем в Казахстане ясно, что главные участники всех коррупционных транзакций - это семья Назарбаева. Но для того чтобы обратиться к американцам, вы хотя бы начните собственное расследование!
Еще дело не дошло до суда, а уже раздаются аргументы: у нас же еще существует закон о первом президенте (отменён в начале 2023 года, - авт.). А у вас над этим законом есть Конституция, и вообще-то главная функция генерального прокурора - надзирать. Если очевидно, что совершено правонарушение, доведи расследование до логической точки, где ты увидишь, что нужно будет идти в суд. И тогда, может быть, ты, как генеральный прокурор, обратишься к законодателю и попросишь его или отправить на утрату закон о первом президенте, или внести соответствующие поправки для того чтобы члены его семьи, а не он сам ответили за свои правонарушения. Мы эти шаги видим? Нет. Мы просто сейчас совершаем правонарушения, преследуя предыдущие правонарушения.
У нас нет закона о возврате активов – значит, сначала надо принять этот закон. У нас нет закона об амнистии (раз уж решили с кем-то договариваться) – значит, надо посмотреть, какие есть в существующем законе нормы, каким образом проводить эту амнистию.
Таких вопросов море - но это не должно препятствовать расследованию, им нужно заниматься, иначе все это будет конфисковано за рубежом и потратится на другие бюджеты, а мы опять останемся «с носом». У нас один раз украли, и нас ограбят во второй раз из-за нашей общей нерадивости.
Вот такая ситуация, и поездка делегации прокуратуры Казахстана в США - не гарантия того, что активы будут в сохранности до тех пор, пока они снова туда приедут. Нам известно, что дочери Нурсултана Абишевича спешно продают свои активы в банках, которые они контролируют или которыми владеют...
Из Казахстана вывели $500 млрд? Это может быть
В.Б. Акежан Магжанович, недавно на канале Atameken Business была дискуссия с участием финансового аналитика Андрея Чеботарева и экс-сенатора Уалихана Кайсарова. Кайсаров оценил общий объем выведенных средств из Казахстана за 30 лет в $500 млрд. Вы согласны с этой оценкой?
А.К. Это может быть. Я могу только сказать, что у разных наблюдателей – очень разные оценки. Нужно изучить два важных спектра, чтобы понять среднюю цифру. Первый: посмотреть все, что известно расследователям, особенно журналистской братии, за рубежом. Второй: посмотреть все записи Национального банка РК (а там есть записи о переводе валюты за рубеж), и потом уже разбираться, куда и почему ушла эта валюта. Там, я абсолютно я уверен, очень много махинаций. Например, что делала семья Рахата Алиева и Дариги: они якобы брали кредиты сами у себя и никогда их не возвращали, как кредиты, а выводили деньги...
В.Б. В Нурбанке?
А.К. Да. Поэтому мы можем в этом «заблудиться». Есть еще хороший источник, такой как FinCEN (Financial Crimes Enforcement Network, агентство по борьбе с финансовыми преступлениями) при казначействе Соединенных Штатов, которое может отследить все транзакции, проведенные из Казахстана с участием казахстанских юридических лиц и даже граждан, в долларах США.
Если Казахстан обратится за правовой помощью, и еще скажет, что мы готовы оплатить этот труд, то это можно сделать очень быстро. Поэтому я говорю: если государство захочет участвовать, можно в ближайшие два года сделать большое продвижение вперед. Особенно если параллельно принять закон об индивидуальной амнистии - тогда можно будет договариваться, и Сарсеновы и прочие люди придут и встанут в очередь. Они просто сейчас думают, что это всё несерьезно. Серьезных расследований нет, запросов за рубеж с просьбой участвовать в дорасследовании и замораживании похищенных (как подозревают правоохранительные органы РК) активов нет. Поэтому все сидят и думают: а вдруг пронесет, вдруг опять несерьезно.
«Из Акорды на меня не выходили»
В.Б. А на вас выходили из этой комиссии, или из Акорды, или из правительства?
А.К. Нет.
В.Б. А из общественного фонда по возврату активов Elge Qaitaru?
А.К. Я разговаривал с Оразалы Ержановым лично: мне очень интересно было понять, что они хотят делать. Мы обсудили, как они собираются работать, и я думаю, что у нас с Оразалы и с этой комиссией есть общий гражданский и национальный интерес. Я уверен, и вы в этом списке. Мы хотим возвратить деньги стране. И пора уже это сделать.
В.Б. В этом году Счетный комитет (ныне Высшая аудиторская палата, - авт.) опубликовал аудиторское заключение по деятельности Национального фонда РК - и это впервые за 20 с лишним лет его существования. В этом отчете много материалов, но нет важной информации - об инвестиционном портфеле, то есть куда вкладывались и вкладываются средства Нацфонда. И нет ответа, куда испарились 8 трлн тенге по итогам 2015 года. На ваш взгляд, полная ревизия Нацфонда и перевод его под какой-то другой контроль - возможно, парламента - это перспективный путь для возврата нефтяных денег в экономику?
А.К. Давайте допустим, что я сейчас, так же, как и вы, нахожусь в Казахстане и мы полагаем, что нас услышали в администрации. Что происходит в стране? Глубокая яма в экономике, наложились санкции против РФ, у нас сложности с продажей товаров и услуг на глобальный рынок. Растущее недовольство людей своим положением, своей бедностью. Правительство, которое не борется с этой бедностью, и правоохранительные органы, что борются с бедными, которые выходят на улицу и требуют улучшения условий жизни.
И на этом фоне мы находим информацию о хищениях. Если бы я находился сейчас рядом с администрацией, первое, что бы я посоветовал: все эти национальные компании и особенно фонд «Самрук-Казына» сегодня же перевести под контроль единого национального агентства по управлению государственными активами и собственностью. Это нужно делать немедленно, а потом постепенно внутри разбираться с тем, кто что делает. Все структуры были созданы при Назарбаеве с его одобрения для хищений. И эти деньги продолжают тратиться.
Я просто повторюсь и скажу: Токаев должен возвратить все это под свой контроль, иначе ему будет очень плохо даже сегодня существовать. В связи с тем, что вокруг нас сегодня сложная ситуация, главный наш экономический партнер ввязался в войну и оказался под санкциями, к нам вернулась лексика из прошлого - когда разваливался Советский Союз. Нам снова нужен критический импорт и нам нужны государственные запасы, угля, горюче-смазочных материалов, сахара, муки и пр., иначе мы зиму не переживем.
Что за комиссия, Создатель?
В.Б. А у вас нет ощущения, что эта комиссия носит «церемониальный» характер? Потому что должна быть отчетность: вы хоть говорите людям, что вы там делаете, что собираете, что обсуждаете, под кого копаете...
А.К. Ну, это было бы идеально. Поэтому я и говорю, что, наверное, Токаеву нужно создавать еще и общественный совет по этой теме - вот тогда у него будут две картины.
Я хочу напомнить наши стародавние времена, когда у нас был свой Государственный комитет по статистике, но, несмотря на это, мы на грант правительства ФРГ наняли экономистов в университете Гумбольдта, которые для нас вели такой «второй госстат» - изучали статистику.
И у нас на столе лежали разные цифры, с разными выводами. Вот что сейчас нужно Токаеву. Просто полагаться на то, что комиссия сделает то, что он поручил, нельзя - это не работает. Не будет работать. Потому что это делают люди, которые в принципе, мягко говоря, не мотивированы, а если быть объективными - они боятся это делать. А если быть еще более объективными, они не знают, как это делать.
Источник: YouTube-канале «Гиперборей»