Погасить скандал не удалось

Майкл ДОББС, Дэвид ОТТАВЕЙ и Шэрон ЛА ФЛАВЬЕР
(“Вашингтон пост”, сентябрь 2000 г.)

В прошлом году дождливым августовским днем американский предприниматель по имени Джеймс Гиффен сидел в своем любимом лондонском отеле “Дорчестер”, озабоченный мыслями о том, какие шаги следует предпринять, чтобы погасить скандал, в котором все оказалось поставленным на карту. Речь шла об обвинениях в использовании миллионов долларов, поступавших от американских нефтяных компаний, для подкупа высших официальных лиц центральноазиатской республики Казахстан.

Напротив Гиффена в холле отеля “Дорчестер” сидел Акежан Кажегельдин, бывший премьер-министр Казахстана, ставший мишенью швейцарского расследования по делу исчезновения средств нефтяных компаний. Несколькими днями раньше швейцарское расследование получило новый толчок и теперь угрожает поглотить самого босса Гиффена – президента Казахстана Нурсултана Назарбаева.

По словам представителей лагеря бывшего премьер-министра, Гиффен предложил Кажегельдину сделку. Кажегельдин прекратит оппозиционные высказывания в адрес президента Назарбаева, вносящие серьезный раскол в руководство Казахстана, и выступит с опровержением обвинений в коррупции. В ответ на это преследования против Кажегельдина будут прекращены, и он получит высокопоставленную должность в Казахстане – стране, по территории превышающей Техас в четыре раза и имеющей наиболее богатые нефтяные месторождения на всем пространстве бывшего Советского Союза.

Однако в скором времени Гиффен сам стал центральной фигурой скандала. После года работы над делом Министерство юстиции Швейцарии в прошлом месяце вынесло распоряжение швейцарским банкам оказывать всяческое содействие Департаменту юстиции США в расследовании дела об обвинениях против Гиффена в нарушении Акта о коррупционной практике в зарубежных странах, который запрещает подкуп официальных лиц зарубежных стран. В документе Департамента юстиции США, оказавшемся в распоряжении “Вашингтон пост” говорится, что Гиффен организовал для Назарбаева и других руководителей Казахстана перевод более 30 миллионов долларов в виде комиссионных от нефтяных сделок через запутанную сеть фиктивных компаний, зарегистрированных на Виргинских островах (территория Великобритании), и через фонды, находящиеся в Лихтенштейне.

Следователи характеризуют скандал как большой бизнес, который ведется на той рискованной грани, которая столь характерна для капитализма на территории бывшего Советского Союза, где личное влияние и связи приносят гигантские барыши. 60-летний нефтяной консультант из Нью-Йорка Гиффен поистине расцвел в этом мире. В течение десяти лет после падения коммунизма Гиффен развил бурную деятельность от имени Назарбаева. Он организовывал поездки президента в США, скреплял многомиллионные нефтяные сделки и превратился в незаменимого посредника для американских компаний, желающих иметь дело с правительством Казахстана.

Расследование Департамента юстиции может также оказать существенное воздействие на политику США в этом неустойчивом в стратегическом отношении регионе. После восьми лет отношения к Назарбаеву как к очень желанному союзнику, Администрация Клинтона (в любом случае, часть ее) начала видеть Назарбаева уже в ином свете, что может привести к его отдалению от Вашингтона.

В течение последних недель Департамент юстиции исследовал множество документов нефтяных компаний, вовлеченных в подозрительные денежные переводы: “BP Amoco PLC”, “Exxon Mobil Corp.” и “Phillips Petroleum Co”. Спикер компании “An Exxon Mobil” заявил, что его компания сотрудничала с аппаратом генерального прокурора США в Вашингтоне “по продолжающемуся расследованию”. Представители всех трех нефтяных компаний отвергли обвинения в участии в незаконных операциях.

Официальные обвинения Гиффену предъявлены не были. В то время как тот отказался от интервью по этому делу, его вашингтонская юридическая фирма “Akin, Gump, Strauss, Hauer & Feld” объявила обвинения в правонарушениях в адрес ее клиента “безосновательными” и заявила, что Гиффен действовал по указанию правительства Казахстана.

Сын торговца сукном из Калифорнии, Гиффен разбогател на своих связях с Казахстаном задолго до того, как эти сделки привлекли внимание следователей. Миллионы долларов комиссионных от продажи казахстанской нефти помогли ему приобрести такое роскошное владение, как знаменитый гольф-клуб Бентли (округ Вестчестер, штат Нью-Йорк), проводить приемы в “Клубе 21” в Нью-Йорке и ездить с Назарбаевым в Швейцарию и на Багамы.

Приписываемая Гиффену попытка заключить в прошлом году в отеле “Дорчестер” соглашение с противником Назарбаева Кажегельдиным не способствовала примирению. Напротив, по сообщениям близких к Кажегельдину источников, бывший премьер-министр отверг предложения Гиффена, состоящие из пяти пунктов, спросив его в ответ: “Что, собственно, дает Вам право передвигать фигуры на доске?”.

Лагерь Гиффена отвергает данную версию событий как “не соответствующую действительности”, однако не вдается в подробности. Адвокат Гиффена Марк Макдугал заявил, что его клиенту “уже больше нечего сказать в ответ на недавние интриги”.

“Господин Казахстан”

Когда в декабре 1991 г. Советский Союз распался на 15 независимых государств (среди них – Казахстан), у Гиффена было все, чтобы успешно действовать в обстановке “свободного хода”. Он более 20 лет ездил в Советский Союз как торговый консультант, знал многих политических лидеров, в том числе советского лидера Михаила Горбачева и Казахстана Назарбаева, последнего лидера Коммунистической партии.

“Здесь имел место прямой конфликт интересов, приведший к непониманию и замешательству среди других членов Совета”, – говорит Лео Велт, представлявший конкурирующие компании, такие как “Halliburton Co.”, “Amoco” и “International Harvester”. “Как можно руководить не принадлежащим ни одной партии торговым Советом, иметь доступ ко всем входящим проектам и в то же время иметь собственную консалтинговую компанию?”

Друзья и недоброжелатели в один голос утверждают, что Гиффен, женившийся на внучке ближайшего советника президента Франклина Делано Рузвельта Гарри Хопкинса, видел свое великое предназначение на международной арене не только в области обычных сделок.

“Он действительно верит в идею продвижения западных политических ценностей в бывшем Советском Союзе”, – говорит бывший вице-председатель Демократической партии Марк Сигел, работавший с Гиффеном как штатный политический консультант правительства Казахстана. “Это для него почти как религия”.

Первым серьезным бизнесом Гиффена в Казахстане была сделка на 20 миллиардов долларов, заключенная в результате переговоров корпорации “Шеврон” о 50% доле в разработке крупного Тенгизского нефтяного месторождения в Западном Казахстане. Степень участия Гиффена в этой сделке подвергается сомнению. Когда он пытался добиться участия в переговорах в декабре 1991 г., компания “Шеврон” направила ему письмо, в котором говорилось, что “ни Вы, ни Ваши сотрудники нам не нужны”. Тем не менее, информированные источники сообщают, что компания “Chevron” согласилась выплачивать Гиффену “процент за успех”, который скрывался. Считается, что выплаты составляли 7,5 центов за каждый баррель добытой в Тенгизском месторождении нефти, что составило миллионы долларов.

Ни одна из сторон не желает говорить о роли Гиффена в этой сделке, ссылаясь на соглашение о соблюдении коммерческой тайны.

Тем временем Гиффен упрочил свое положение как близкого советника Назарбаева. По сообщениям официальных лиц США, он помогал организовывать первый визит президента Назарбаева в Вашингтон в мае 1992 г., когда тот встречался с президентом Джорджем Бушем. Его компания “Mercator” взяла на себя многие организационные работы по подготовке визита, от организации встреч до оплаты счетов. Протекция Гиффена сыграла такую роль, что он стал ездить в Казахстан и обратно по казахстанскому дипломатическому паспорту, оставаясь при этом гражданином США.

“Гиффен был очень полезен, учитывая тот факт, что правительству Казахстана было в то время меньше года и что у страны не было посольства и посла в Вашингтоне”, – говорит консультант по международным нефтяным вопросам Эдвард Чоу, который в то время работал в вашингтонском офисе компании “Шеврон”. Чоу вспоминает, что в официальной резиденции “Блэр Хаус”, расположенной напротив Белого дома, где останавливался Назарбаев, “на телефонные звонки отвечали сотрудники компании “Mercator”.

По сообщениям официальных лиц США, Гиффен представлял себя Назарбаеву и другим как человека, обладающего уникальной возможностью открывать двери в Вашингтоне, говорил, что он накоротке с вице-президентом Гором, который был председателем Американо-Казахстанской совместной комиссии. Бывший премьер-министр Кажегельдин говорил: “Гиффен преуспел в формировании у Назарбаева иллюзии о том, что американское правительство оказывает ему полную поддержку”.

Для американцев, заинтересованных в сделках с правительством Назарбаева, Гиффен всегда был “господином Казахстан”, человеком, который мог пройти сквозь красную ленточку на самых высоких уровнях. “Казалось, что он странным образом держит в своих руках все контракты по нефти и газу”, – вспоминает официальный представитель Государственного департамента.

У официальных лиц США, имевших дело с Казахстаном, мнение о влиянии Гиффена противоречиво. С одной стороны, они признают, что Гиффен защищал экономические интересы США в этом нестабильном регионе. Однако они выражают озабоченность в связи с тем, что он по неясным причинам оказывал предпочтение одним американским компаниям в ущерб другим.

По сообщениям из информированных источников, посол США в Казахстане Вильям Кортни настоятельно советовал Гиффену обнародовать свою деятельность как штатного консультанта правительства Казахстана. По закону, изначально принятому с целью следить за деятельностью нацистских агентов в США, любой, кто “представляет интересы главы другого государства” в США, обязан зарегистрироваться в Департаменте юстиции. По сообщениям источника, Гиффен отказался последовать совету Кортни и не зарегистрировался.

По сообщениям источника в Государственном департаменте, преемник Кортни Элизабет Джонс в двух телеграммах, направленных своим руководителям в Вашингтоне, выразила опасения относительно роли Гиффена как поверенного правительства Казахстана. Источник добавляет, что эти телеграммы, вызванные желанием посла привести “в систему” ее оговорки по поводу Гиффена, не имели последствий.

Денежная паутина

По всеобщему признанию, государственная финансовая система Казахстана находилась в крайне запутанном состоянии задолго до обретения этой страной независимости в декабре 1991 года. По словам Кажегельдина, до 1996 года казахстанское казначейство не имело своих собственных счетов в зарубежных банках. Коррупция и вывоз капитала истощили казну и привели к ситуации, когда оффшорные банковские институты на Бермудах и Британских Виргинских островах превратились в крупнейших торговых партнеров Казахстана после России.

Документы, попавшие в распоряжение “Пост”, доказывают, что руководство страны обзавелось потрясающим количеством разнообразных зарубежных банковских счетов, на которые перечислялись доходы от деловых сделок по продаже сырья и развитию нефтедобывающего сектора Казахстана. Некоторые счета открывались от имени правительства; другие – от имени фондов, которыми, как предполагается, пользовались казахстанские политические деятели и члены их семей.

Как ни странно, расследование Дево было начато по просьбе самого казахстанского правительства, которое направило в Интерпол запрос в связи с обвинениями в коррупции, выдвинутыми против Кажегельдина. В конечном итоге ниточка привела к швейцарским банковским счетам, контролируемым различными должностными лицами Казахстана. В процессе работы над запросом, поступившим от казахстанского правительства, Дево натолкнулся на переводы на общую сумму 100 миллионов долларов, производившиеся со счетов нефтяных компаний на счета третьих лиц в “Credit Agricole”, а также на маршрут, которым приблизительно треть этих денег оказалась на счетах, открытых для высшего руководства Казахстана, включая Назарбаева. В январе о своих выводах Дево поставил в известность Департамент юстиции США.

17 августа Департамент юстиции направляет швейцарской полиции письмо, где называет “Гиффена и других” объектами производимого им расследования. Он также выделяет три крупные нефтяные сделки, связанные с выплатами компаниями “Amoco”, “Phillips Petroleum” и консорциумом нефтяных компаний с участием компании “Mobil”, произведенными между маем 1997 г. и сентябрем 1998 г., как “крайне подозрительные”. Есть подозрение, что в каждом из этих случаев деньги через пирамиду счетов третьих лиц и подставных компаний перекачивались на счета фондов казахстанских чиновников и членов их семей в Лихтенштейне.

Другими получателями комиссионных от нефтяных компаний,
поименованными в списке Департамента юстиции, являются фонды в Лихтенштейне, предположительно основанные от имени бывшего министра нефтяной промышленности Нурлана Балгимбаева и его дочери. Балгимбаев, ныне возглавляющий государственную нефтяную компанию “Казахойл”, заявил в июле журналистам, что он “чист”.

Как следует из письма Департамента юстиции, в августе 1997 г. также была произведена единичная выплата в размере 6 миллионов долларов на счет, контролируемый членами семьи бывшего премьер-министра Кажегельдина. Вашингтонский адвокат Кажегельдина Чарльз Р. Бот назвал эти деньги попыткой “компрометировать” его клиента и “сделать его участником коррупции, которая имела место до и после него”.

Пока не ясно, какую именно роль сыграл Гиффен и его компания “Mercator” в этих операциях. В письме Департамента юстиции говорится, что Гиффен “в конечном итоге перевел” десятки миллионов долларов на счета компаний – “почтовых ящиков”, зарегистрированных на Британских Виргинских островах, но не говорится, действовал ли он собственноручно или через посредников.

Марк МакДугал из “Akin Gump” заявил, что нефтяные сделки “заключались честно и открыто, в соответствии со всеми международными нормами”, а “переговоры велись одними из наиболее видных юридических и финансовых фирм Соединенных Штатов”.

По словам своего адвоката, Гиффен управлял счетами в Женеве вместе с “другими должностными лицами Казахстана, под руководством правительства и в интересах государства. Выплаты, прежде всего, производились бухгалтерам, адвокатам и другим специалистам за работы, связанные с развитием каспийских природных ресурсов, а также в рамках программ по продвижению демократизацию и развитию общественной инфраструктуры”. Остальные деньги остались лежать в “Credit Agricole” и подлежали “полной бухгалтерской проверке”.

Тем не менее, с точки зрения банка, бухгалтерская проверка была отнюдь не полной. По сведениям из хорошо осведомленных источников, менеджер счета Жан-Жак Бове предположительно в неофициальном порядке получил миллионы долларов комиссионных в обмен на его услуги держателям счета. Бове покинул свой пост в банке приблизительно девять месяцев назад.

Морис Харари, адвокат Бове, отказался прокомментировать заявления о незаконных выплатах, но заметил, что, насколько ему известно, в отношении его клиента пока никакого уголовного преследования не возбуждалось. Он также добавил, что все эти нефтяные контракты были одобрены правлением банка.

Даже если обвинители и смогут доказать, что большая часть нефтяных денег закончила свой путь на счетах высших должностных лиц Казахстана, может оказаться затруднительным доказать, что компании знали или имели причины подозревать, что эти платежи окажутся в распоряжении подставных компаний, а не на официальных счетах правительства Казахстана.

Представители всех трех американских нефтяных компаний – а с тех пор произошло слияние компании “Amoco” с компанией “British Petroleum” и образовалась “BP Amoco”, а “Mobil” стала филиалом “Exxon Mobil” – настаивают, что их компании действовали в соответствии с указаниями казахстанского правительства.

Стив Левин, Дэвид Клауд (Wall Street Journal, октябрь 2000 г.)

Как сообщают источники, в ходе второго расследования, проводящегося в отношении деятельности, которой “Mobil Corp.” занималась в богатом нефтью Каспийском регионе, Таможенная служба США выясняет, не торговала ли эта компания нефтью с Ираном, что является нарушением американского торгового эмбарго.

“Mobil” уже вовлечена в одно дело, возбужденное Министерством юстиции США: следователи выясняют, не попадали ли деньги, которые эта и еще две американские компании – дочерние предприятия “BP Amoco PLC” и “Phillips Petroleum Co.” – платили Казахстану по нефтяным контрактам, на личные счета казахских чиновников. По словам представителя американских правоохранительных органов, нефтяные компании не находятся в центре расследования. Однако следствие выясняет, не были ли их сотрудники осведомлены о даче взяток.

Несколько месяцев назад Таможенная служба начала еще одно рассследование. Как сообщают представители правоохранительных органов, это ведомство возбудило уголовное дело с целью выяснить, не занималась ли “Mobil” незаконной продажей контролируемой этой компанией каспийской нефти Ирану до состоявшегося в 1999 г. слияния с “Exxon Co”. Служба проверяет, не поставлял ли “Mobil” каспийскую нефть в Иран по т.н. сделкам “swap”, т.е. не обменивала ли ее на иранскую нефть, которую из Персидского залива легче транспортировать на мировые рынки.

Большое жюри присяжных заседателей занимается сбором свидетельских показаний по этому делу. Следователи попросили “Exxon Mobil” не давать комментариев в отношении этих двух расследований. Ранее руководители корпорации выступили с заявлением о том, что не замешаны в каких-либо правонарушениях, в отношении которых возбуждено дело о взятках.

Кроме того, ведомство выясняет, не играл ли какую-либо роль в проведении сделок “swap” американский адвокат Джеймс Гиффен (James H. Giffen). Как сообщают близкие к ходу расследования лица, шестидесятилетний Гиффен, занимавший должность личного юрисконсультанта президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, является главным фигурантом по делу о даче взяток, которое ведет Министерство юстиции. Свидетельские показания по этому делу собирает федеральное большое жюри присяжных в Нью-Йорке.

Эти параллельно ведущиеся расследования входят в число дел, которые США и Швейцария возбудили в отношении финансовых транзакций, проводившихся в государствах бывшего Советского Союза, в частности якобы имевшего место в России отмывания денег. После того, как были начаты эти расследования, в отношениях между США и Казахстаном, ключевым союзником Вашингтона в Каспийском регионе, возникла напряженность. Как сообщают американские чиновники, в ходе сентябрьского визита в Нью-Йорк президент Назарбаев лично попросил Госсекретаря Мадлен Олбрайт вмешаться в ход расследования по делу о взятках и получил вежливый, но категорический отказ. Ему объяснили, что Госдепартамент и Министерство юстиции изолированы друг от друга.

Дело о взятках возбуждено по факту платежей на сумму примерно $35 млн, осуществленных нефтяными компаниями. Утверждается, что в конце концов эти средства оказались на счетах банков и компаний Европы и стран Карибского бассейна. А конечными получателями якобы были бывшие и нынешние казахские чиновники, в том числе президент Назарбаев.

Марк МакДугал, адвокат Гиффина в Вашингтоне, заявил, что его клиент “занимает официальную должность в правительстве Казахстана с 1992 г., он всегда действовал в соответствии с законом и требованиями руководителей этого государства”. МакДугалл отказался комментировать расследование, проводящееся в отношении сделок “swap”.

В двух письмах Министерства юстиции – от 12 июня и 17 августа текущего года, доступ к которым удалось получить The Wall Street Journal, утверждается, что в 1997 и 1998 гг. Гиффен выступил качестве посредника, через которого нефтяные компании передавали деньги казахским чиновникам. Судя по этим письмам – в них американские следователи просят представителей швейцарских властей оказать им помощь в проведении расследования, – в центре внимания Министерства юстиции находится Гиффен, а нефтяные компании выступили лишь в эпизодических ролях. Сами компании утверждают, что не занимались никакими противозаконными платежами, и у них не было никакой возможности узнать, что происходило со средствами, которые легально переводились на счета казахского правительства.

“Мы перевели деньги на счета Республики Казахстан, – заявила Кристи ДеЖарле, пресс-секретарь “Phillips Petroleum” – О дальнейшей их судьбе нам неизвестно”.

Как заявил пресс-секретарь “BP Amoco” Йен Фаулер, “мы были уверены, что “Amoco” участвует в транзакции, не противоречащей закону. BP оказывает правительству всю необходимую помощь в проведении данного расследования”.

Дело в взятках было инициировано швейцарским следователем Даниелем Дево, который начал расследование предполагаемых финансовых нарушений, допущенных бывшими советскими чиновниками. По словам Дево, в ходе проведения расследования к нему в руки попало множество банковских документов, в которых постоянно появляется имя Гиффина, и он сделал вывод, что некоторые международные нефтяные компании платили казахскому правительству, чтобы получить определенные подписи. Платежи имеют отношение к ряду контрактов, в том числе к соглашению о проведении разведочных работ на крупном нефтяном месторождении Кашаган. По мнению геологов, оно может оказаться самым крупным подводным нефтяным полем в мире.

В этом году Дево, рассчитывая на то, что если власти США предъявят обвинение Гриффину, он сможет продвинуться в своем расследовании деятельности казахских чиновников, передал эти документы Министерству юстиции, а потом посетил США, чтобы лично убедиться в том, что сотрудники министерства отнесутся к ним всерьез.

Дэвид ЛЬЮИС (“Евразианет”, сентябрь 2000 г.)

Расследование, которое ведется Департаментом юстиции США по делу о коррупции в нефтяной промышленности Казахстана, становится фактором, который диктует необходимость переоценок в области геополитических и экономических отношений этой центральноазиатской страны.

Последствиями этого расследования стало то, что казахстанские чиновники теперь заняты вопросом улучшения своих отношений с Россией. Тем временем международные конгломераты, обеспокоенные подобной дурной славой, становятся все более и более осторожными в отношении вложения денег в Казахстан.

Министр финансов Казахстана Мажит Есенбаев назвал эти сообщения “полной ерундой” и отверг факт существования у правительства каких-либо зарубежных счетов. Реакция Балгимбаева, который заявил, что он “абсолютно чист”, тоже была резкой. Другие казахстанские должностные лица также публично встали на защиту Гиффена, сказав, что никакого расследования по этому поводу казахстанскими властями проводиться не будет.

Но за публичными опровержениями некоторых казахстанских должностных лиц на самом деле кроется обеспокоенность этим расследованием, которое может повредить их отношениям с Вашингтоном. Соединенные Штаты уже отметили, что в последние месяцы их влияние в Каспийском регионе убывает, что делает проблематичным строительство трубопроводов, которые должны нести центральноазиатскую нефть на западные рынки.

В конце августа министр энергетики США Билл Ричардсон посетил Казахстан для обсуждения различных проблем, связанных с нефтью, включая вопрос о строительстве трубопровода. Назарбаев отметил свою готовность участвовать в поддержанном США проекте по строительству трубопровода Баку–Джейхан. Тем не менее, несмотря на эти обязательства, Казахстан предпринял шаги по сближению с Россией, которая, в свою очередь, негативно настроена в отношении строительства новых трубопроводов. Улучшение отношений с Москвой продиктовано реалистичной оценкой политики силы в этом регионе. Учитывая угрозу, исходящую от исламских фундаменталистов, центральноазиатские государства поняли, что Россия может сделать гораздо больше Запада для укрепления безопасности в регионе. В то же самое время в Казахстане растет раздражение из-за постоянной критики Запада в связи с нарушениями этой страной прав человека и обвинениями в коррупции. Недавний случай только усилил здесь ощущение того, что Казахстан специально был избран для проведения экзекуций.

С точки зрения западных нефтяных компаний, беспокойство в связи с засильем коррупции начинает расти. Как видно из документа Департамента юстиции, по делу Гиффена проходят три американские корпорации: “Мобил” (теперь “ЭксонМобил”), “Филипс Петролеум” и “Амоко” (теперь принадлежащая “Бритиш Петролеум”). Все они отрицают совершение противозаконных действий и нарушение законов, запрещающих дачу взяток иностранным должностным лицам.

Как показывает опыт прошлых лет, эти законы доказали свою неэффективность в возбуждении судебных дел по фактам коррупции, поскольку собрать улики для успешного судебного расследования оказалось чрезвычайно трудно. Но теоретически нарушение положений этого закона может повлечь за собой огромные штрафы для компаний и даже закончиться тюремным заключением для исполнителей. Американские компании привыкли иметь дело с подобными рисками, однако европейские и японские инвесторы никогда не сталкивались с подобными перспективами судебного преследования у себя дома. Тем не менее в течение последних двух лет члены Организации экономического сотрудничества и развития руководствуются законом, который, подобно принятому в США, расценивает дачу взяток как преступление. В результате был пересмотрен весь спектр вопросов, связанных с коррупцией и ролью инвесторов.

Вместе с возрастающим интересом средств массовой информации к компаниям и корпоративной ответственности новые законы подразумевают, что инвесторы в странах подобно Казахстану должны очень серьезно подумать, прежде чем вести бизнес в условиях, где коррупция принизала все и вся, а вероятность необходимости дачи взятки почти стопроцентная. Одни предпочитают оставаться в стороне, что неизбежно ограничивает приток инвестиций, в которых экономика Казахстана так отчаянно нуждается. Другие убеждаются, что ведение бизнеса, не выходя за рамки антикоррупционного законодательства, в лучшем случае тормозит осуществление проектов и способствует росту других расходов.

Некоторые западные бизнесмены довольно цинично расценивают эффективность антикоррупционных мер. Существует много способов обойти эти правила, например, путем создания оффшорных компаний и непрозрачных ценовых схем. В случае выплаты премиальных – стандартных выплат, которые делают нефтяные компании правительствам при подписании контракта, практически отсутствует контроль за тем, куда отправляются эти платежи после того, как они покинули счет в западном банке.

Однако дело Гиффена может дать толчок к дальнейшим расследованиям, которые могут стать очень нежелательными для западных инвесторов, многие из которых выражают все большую обеспокоенность тем, как они выглядят у себя дома. Например, бельгийские власти уже начали расследование по поводу 56 миллионов долларов, которые в 1997 году бельгийская энергетическая компания “Трактебель” выплатила в качестве “платы за
консультационные услуги” близким к правящей элите посредникам. “Трактебель” утверждает, что в этих платежах не было ничего противозаконного. Но сейчас уже можно почти с уверенностью сказать, что на делах Гиффена и компании “Трактебель” история не закончится.

Дело Гиффена также грозит внутриполитическими последствиями для Назарбаева. Есть признаки, что казахстанский президент намерен пойти по стопам российского президента Владимира Путина в его наступлении на так называемых коррумпированных олигархов и компании. На данный момент неясно, насколько далеко он намерен в этом зайти, учитывая близость его собственного окружения и семьи ко многим ведущим деловым структурам страны.

Парадокс, с которым столкнулись западные политики, состоит в том, что чем больше они уделяют внимания вопросу коррупции как главному препятствию на пути притока инвестиций и дружественных взаимоотношений, тем меньше возможностей у них повлиять на оздоровление системы. Правительство Казахстана будет все больше и больше сближаться с Россией (на смену “Тактебелю” уже пришел российский гигант “Газпром”), а потенциальных инвесторов будет отпугивать риск потери репутации. Реальной надеждой может стать то, что новое поколение казахстанских лидеров, которые будут менее подвержены влиянию советских времен, по-новому подойдет к вопросу разделения правительства и бизнеса. А пока компании должны будут научиться исполнять очень сложный танец, пытаясь сохранить равновесие между хорошей репутацией и выгодным бизнесом.

От редактора: Дэвид Льюис является аналитиком по вопросам рисков, специалистом по Центральной Азии лондонской консультационной компании “Контрол Рискс Груп”.

По уровню теневой экономики Казахстан лидирует среди стран СНГ

Reuters (опубликовано в “Панораме”), 22 декабря 2000 г.

“Серый кардинал” Казахстана, или
Новый отвратительный американец?

Дэвид ДЖОНСТОН (“Нью-Йорк таймс”, 17 декабря 2000 г.)

Десять лет назад Джеймс Гиффен был всего лишь одним из многих американцев, бороздивших мрачные коридоры советских министерств и темными московскими зимними вечерами изучавших прессу в поисках возможностей для продвижения американских компаний на советском рынке.

Сегодня, когда посткоммунистическая экономика России разрушена, состояние Джеймса Гиффена, адвоката родом из Калифорнии, выросло неимоверно. Теперь в Казахстане, богатой нефтью бывшей республике СССР, он играет весьма доходную роль делового посредника и советника – мастера на все руки.

Однако над отношениями Джеймса Гиффена с руководителями этого независимого, десяти лет от роду, государства нависла тень. На основании поступившего из Швейцарии запроса Департамент юстиции США возбудил против него уголовное дело. Гиффен подозревается в том, что он, действуя по поручению Казахстана, нарушал федеральный закон США.

В ходе расследования будет выяснено, как при его содействии десятки миллионов долларов перетекали через швейцарские банки, карибские компании – “почтовые ящики” и фонды, зарегистрированные в Лихтенштейне, на частные счета крупнейших политических деятелей Казахстана, в том числе самого президента Нурсултана Абишевича Назарбаева.

59-летний Джеймс Гиффен и его адвокаты отрицают, что он нарушал какие-либо американские законы, и утверждают, что действовал он лишь по указанию высших официальных лиц Казахстана. Они заявляют также, что Гиффен, имеющий давние и тесные связи в вашингтонских дипломатических и деловых кругах, внес значительный вклад в дело пропаганды американского образа ведения дел в стране, которую многие западные обозреватели называют закрытой и авторитарной.

Лидеры оппозиции в Казахстане считают, что в посткоммунистическую эпоху Гиффену удалось дать новую жизнь образу американца-врага. Они обвиняют его в том, что он использует свои деловые способности для того, чтобы помочь деспотическому режиму завоевывать доверие Запада, чрезвычайно заинтересованного в обширных нефтяных запасах Казахстана и его стратегическом местоположении. А также в том, что Гиффен лично получает немалую выгоду от своих связей с Казахстаном.

Специалисты по Казахстану высказываются в том смысле, что Гиффен заполнил вакуум, образовавшийся, когда неискушенным в этом отношении казахстанским лидерам пришлось строить свое государство мгновенно и практически с нуля. “Гиффен объяснил Назарбаеву и казахстанской элите, какие возможности открываются перед лидерами богатых нефтью стран,” – считает Марта Брилл Олкотт, специалист по Казахстану из Фонда Карнеги. – Благодаря этому он смог укрепить свои позиции. Доверие, оказываемое ему, беспрецедентно для иностранца”.

В стране, где деликатесами традиционно были колбаса из конины и верблюжье молоко, а также дешевая каспийская икра, Гиффен купается в привилегиях. Чего только он не имеет – от дипломатического паспорта до вооруженных охранников, от “Мерседеса” с шофером и личного переводчика до сотовых телефонов, по которым он говорит, курсируя между своим офисом в Казахстане и штаб-квартирой его собственной компании “Mercator” в Манхэттене. Его казахстанская должность официально именуется “советник президента”. Президента сам Гиффен называет “боссом”. Гиффен также является консультантом государственной энергетической компании “Казахойл”, которую возглавляет его друг Нурлан Балгимаев. Дом-бунгало Балгимаева с белыми отштукатуренными стенами соседствует с почти таким же домом Гиффена в поселке, называемом “американский уголок” у подножия украшенных снежными шапками гор Алатау, возвышающихся над Алма-Атой, деловым центром Казахстана.

Джеймс Гиффен привлекает к работе специалистов в области геологии, торговли, юриспруденции и ведет переговоры от имени Казахстана, а также консультирует руководство страны по стратегическим вопросам заключения сделок между Казахстаном и американскими нефтяными компаниями. Как-то прошлым летом, улетая из столицы Казахстана Астаны на скрипучем российском авиалайнере, Гиффен сказал, усаживаясь в кресло: “Я никогда не стремился делать деньги, просто я люблю всю эту жизнь”.

Тем не менее он является противоречивой фигурой, как в нефтяном бизнесе, так и в политической жизни Казахстана.

Акежан Кажегельдин, бывший премьер-министр страны, теперь являющийся ведущим лидером оппозиции, сказал как-то в своем интервью, что Гиффен обрел опасную власть над решениями, которые принимает президент Назарбаев.

Кажегельдин считает, что Гиффену следует уйти из Казахстана. Гиффен, в ответ на это, заявляет, что он отчитывается лишь перед одним человеком – Назарбаевым.

Сотрудники правоохранительных органов говорят также, что федеральные власти расследуют, нарушал ли Гиффен эмбарго на торговлю с Ираном, поскольку как советник казахстанского правительства он мог давать консультации по вопросам нефтяного обмена между двумя этими странами.

Сам Гиффен и его адвокаты отказываются комментировать эти обвинения.

Однако главным остается вопрос о том, играл ли Гиффен, как это считает оппозиция, роль посредника в перекачке нефтяных денег автократическим лидерам страны.

Лидеры Казахстана жалуются на вмешательство западных правительств во внутренние дела страны. Генеральный прокурор Казахстана Юрий Хитрин заявил, что обвинения в правонарушениях представляют собой необоснованный вздор. Г-н Балгимбаев также утверждает, что никаких противозаконных платежей не производилось.

Н. Назарбаев, находясь в сентябре этого года в Соединенных Штатах, напрямую обратился к Государственному секретарю США Мадлен Олбрайт с просьбой “разморозить” счета. По словам людей, знающих об этой беседе, Назарбаев сказал, что Гиффен не совершал ничего дурного, что деньги на замороженных счетах принадлежат Казахстану и что у Соединенных Штатов нет оснований для ведения расследования.

Как сообщают американские официальные лица, г-жа Олбрайт, которая беседовала с Назарбаевым в рамках коротких встреч с лидерами зарубежных стран во время конференции ООН, выслушала эту просьбу, но ничего не ответила.

Марк МакДугал защитник Гиффена, говорит, что платежи нефтяных компаний не были взятками и не делались “под столом”. Они якобы были оговорены в контрактах, заключенных на концессию в этом богатом нефтью каспийском регионе.

“Каспийские сделки задокументированы при свете дня многими крупнейшими юридическими и бухгалтерскими фирмами в США”, – говорит МакДугал, совладелец вашингтонской юридической компании “Akin, Gump, Strauss, Hauer & Feld”. Эти сделки – основа производства нефти в Казахстане, который стремится стать крупнейшим ее производителем. В июле этого года группа нефтяных компаний объявила, что пробное бурение на шельфе Каспийского моря показало наличие огромных запасов нефти и природного газа в районе Кашагана, населенного пункта в 50 милях от западного побережья казахстанского Каспия.

Некоторые специалисты говорят, что запасы Кашаганского месторождения, расположенного под морским дном, в два раза превышают запасы Тенгизского месторождения, одного из 10 крупнейших месторождений в мире. Гиффен считает, что через 15 лет Казахстан сможет производить столько же нефти, сколько производит Кувейт. Он назвал ошеломляющую цифру – по оценкам журнала “Нефть и газ” (Oil and Gas Journal), это 655 миллионов баррелей в год.

Краткий курс основ гражданственности

“Все эти годы президент говорил мне: “Помните, вы – мой советник, – вспоминает Джеймс Гиффен. – Вы должны говорить мне всю правду, даже если она неприятная”. Все эти годы я старался следовать его словам в точности. Но должен признаться, что говорить горькую правду сильному президенту, которому не терпится построить государство, занятие не для слабонервных”.

Эти два человека встретились в конце 1980-х, когда Нурсултан Назарбаев приехал в Москву в качестве провинциального руководителя Коммунистической партии одной из республик СССР. В то время Гиффен активно искал бизнес по всему Советскому Союзу. Однако тогда между ними не установилось близкого контакта. Это случилось только после распада Советского Союза и обретения Казахстаном независимости в декабре 1991г.

Первоначально Нурсултан Назарбаев, ставший во главе молодого богатого природными ресурсами государства, прибегал к услугам Джеймса Гиффена в стремлении добиться максимально выгодных условий в сделках с западными нефтяными компаниями.

Гиффен так вспоминает часы, проведенных ими в обсуждениях “основ гражданственности” во время визита Нурсултана Назарбаева в Соединенные Штаты в 1992 г., когда он приехал туда для встречи с должностными лицами США: “У него был ненасытный аппетит к знаниям и фотографическая память. Мы оба в ту пору курили, и все, что можно было различить, это сплошное серое облако”.

В те дни Гиффен стал консультировать Казахстан не только по вопросам нефтяных сделок, но также и по вопросам экономического планирования, образования, инвестиций, здравоохранения, пенсиям и средствам коммуникаций, часто нанимая консультантов в тех областях, в которых ему самому не хватало знаний.

Насколько хорошо усвоились его уроки западного образа жизни, сказать трудно. В прошлом году правозащитники подвергли критике президентские выборы в Казахстане, от участия в которых был отстранен единственный реальный кандидат от оппозиции. Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе заявила, что Нурсултан Назарбаев, набравший, как в советские времена, 80 процентов голосов, “инсценировал абсолютно несвободные выборы, которые запятнали его собственную репутацию и стали помехой на пути демократического развития страны”.

Из документа видно, что тремя днями позже Джеймс Гиффен и должностные лица Казахстана начали производить серию платежей. Правительство Соединенных Штатов расценивает это как незаконный перевод денег с казначейских счетов Казахстана на частные счета, контролируемые высшими казахстанскими чиновниками.

21 мая того же года, говорится в документе, Джеймс Гиффен перевел около 34,5 млн долларов на швейцарский счет компании “Tulerfield Investment Inc.” По сведениям, предоставленным Швейцарией, “Tulerfield Investment Inc.” является компанией – “почтовым ящиком”, зарегистрированной на Британских Виргинских островах, открытой для Нурлана Балгимбаева, главы казахстанской государственной нефтяной компании.

Из документа следует, что приблизительно в то же время Гиффен начал действовать в качестве посредника при переводах 29 млн долларов с номерного счета в банке “Credit Agricole” на другой счет, открытый для компании “Hovelon Trading S.A”., зарегистрированной на Британских Виргинских островах. По мнению Департамента юстиции, она была зарегистрирована для Джеймса Гиффена.

Как явствует из документа, из этих 29 млн долларов Гиффеном было произведено несколько переводов:

· На счет компании “Orel Capital Ltd.”, (Британские Виргинские острова) были перечислены 12 млн долларов. Согласно документу, эта компания была основана для лихтенштейнского фонда “Semrek”, чьим “главным бенефициаром” (получателем прибыли), судя по всему, был Нурсултан Назарбаев.

· На счет компании “Orchard Holding Ltd.”, которую в свою очередь учредила компания “Brisa Inc.” Бенефициаром последней, как гласят документы, была дочь Балгимбаева – Самал. На этот счет было переведено 8 млн долларов.

Акежан Кажегельдин утверждает, что ни он сам, ни члены его семьи не имели доступ к этим деньгам. Деньги были положены на счет только потому, что он находился в должности премьер-министра. Он пытался вернуть их. По словам Кажегельдина, эти деньги были перечислены сторонниками Назарбаева для того, чтобы потом обвинить его в коррупции. Противная сторона оспаривает подобное утверждение.

Марк МакДугал не отрицает факт самих переводов, но считает, что правительство неправильно интерпретирует ситуацию.

“Платежи американских нефтяных компаний депонировались на счета, выплаты с которых производились исключительно по указанию высших должностных лиц Республики Казахстан, – говорит он. – Эти деньги не исчезли в никуда. Они либо использовались для финансирования определенных шагов правительства Казахстана, либо до сих пор лежат на счетах в швейцарских банках”.

Представители нефтяных компаний не вдавались в подробности произведенных выплат. Как сказали в некоторые из них, компании полагали, что платежи производились на счета правительства Казахстана, и компании были абсолютно не в курсе относительно последующих переводов этих денег на частные счета.

Как видно из банковских документов, попавших в распоряжение газеты “Нью-Йорк таймс”, деньги с некоторых счетов использовались, по всей видимости, для произведения законных выплат, таких как геологам, адвокатам, консультантам по связям с общественностью и другим американским советникам казахстанского правительства.

Из других финансовых документов явствует, что почти 1 миллион долларов был потрачен на приобретение предметов личного пользования, хотя в документах не указывается, для кого конкретно они предназначались. По словам казахстанских чиновников, многие из них приобретались правительством для официальных подарков заграничным сановникам.

Как заявил Марк МакДугал, ни он, ни Джеймс Гиффен не намерены обсуждать дальнейшие детали этих переводов.

Как разворачивалось расследование

События, вызвавшие расследование Департамента юстиции, по всей видимости, начались в 1999 г., когда самим казахстанским правительством было инициировано следствие по делу бывшего премьер-министра Кажегельдина. Должностные лица Казахстана связались с властями Бельгии, где, по их мнению, у Акежана Кажегельдина были вклады. Позднее бельгийские следователи привлекли к расследованию швейцарские власти, которые заморозили более 100 миллионов долларов на казахстанских счетах.

Швейцарские власти начали также свое собственное расследование. В январе они проинформировали американские правоохранительные органы о своих подозрениях относительно сомнительных операциях, в которых участвовали американские и европейские нефтяные компании, работающие с Казахстаном.

Это заставило Департамент юстиции начать еще одно расследование, о чем стало известно в июне, когда федеральные органы США направили официальный запрос швейцарскому следователю Дэниелю Дево, занимающемуся этим делом. В этом запросе Соединенные Штаты просили Швейцарию заморозить некоторые банковские счета и предоставить все имеющиеся по ним документы.

В глазах американских правоохранительных органов наличие неофициальных счетов и платежей, производимых оффшорным корпорациям и лихтенштейнским фондам, является явными признаками коррупции. Тем не менее американские должностные лица и юристы сходятся во мнении, что у обвинителей могут возникнуть проблемы с обвинением в нарушении американского Закона о даче взяток зарубежным лицам или других статей закона.

Для этого, говорят они, нужно будет представить доказательства, что все – нефтяные компании, казахстанские должностные лица и Гиффен – заранее договорились и отдавали себе отчет в том, что производимые платежи являются подкупом с целью получения нефтяных концессий, а это трудно. Кроме того, каждая из спорных нефтяных сделок на всех стадиях осуществлялась с юридическим сопровождением, а выплата “премий” за подписанный контракт, как называли это стороны, действительно является общепринятой практикой в нефтяном бизнесе.

“Если Гиффен на самом деле переводил деньги по просьбе иностранного правительства, трудно понять, как такого рода законные действия могут являться нарушением Закона о даче взяток, независимо от того, кто в конечном итоге получал эти деньги”, – говорит Грегори Хусисян, вашингтонский адвокат, специализирующийся на делах, связанных с этим законом.

Тем временем американское расследование, похоже, не продвинулось пока дальше анализа финансовых документов по казахстанским сделкам. По словам федеральных чиновников, они ищут решающий документ или свидетеля, которые могли бы доказать нарушения закона. Без таких доказательств дело, скорее всего, просто развалится.

Адаптируясь к новым временам

В течение трех десятилетий США старались расширить свое присутствие в экономике Советского Союза. Появляется Гиффен, и он становится влиятельной фигурой на казахстанской арене. Он превратил свою диссертацию, написанную в Калифорнийском университете, в книгу “Юридические и практические аспекты торговли с Советским Союзом”. Свою международную карьеру он начал с работы в фирме по торговле полезными ископаемыми. К началу 1970-х он становится вице-президентом филиала компании “Armco Steel” и приобретенной компании “AK Steel”, занимавшейся продажей нефтяного оборудования в России и других странах.

В скором времени он превращается в близкого партнера президента компании, C. Уильяма Верити-младшего, давнего сторонника расширения торговых связей с Советским Союзом. В конце 1970-х Уильям Верити стал председателем Американо-Советского торгово-экономического Совета, в задачи которого входило убеждать правительство обеих странах постепенно снимать торговые ограничения. Десять лет спустя он стал министром торговли в администрации Рейгана.

Майкл В. Форрестал, президент Торгового совета в 1978–80 гг., также становится другом Гиффена. Майкл Форрестал, старший партнер нью-йоркской юридической фирмы “Shearman & Sterling” и бывший высоко- поставленный работник Совета национальной безопасности, умер в 1989 г. По сей день эта фирма продолжает выгодное сотрудничество, являясь одним из главных юридических консультантов Казахстана в области сделок по нефти и газу.

Проекты Гиффена зависели от приливов и отливов в американо-советских отношениях. В 1979 г. в Париже он праздновал свой самый большой триумф – контракт на сталеплавильный завод в России на сумму 350 миллионов долларов. Президент Джимми Картер отменил эту сделку в ответ на вторжение Советского Союза в Афганистан.

Однако, по словам Джеймса Гиффена, он всегда с энтузиазмом относился к международной торговле. “Я пытался изменить этот мир”, – говорит он.

Его деятельность тесно свела его с политическими кругами Вашингтона и разведкой. Он помог администрации Картера заручиться поддержкой американских компаний в вопросе о ратификации Сенатом договора о сокращении стратегических ядерных вооружений SALT I. Он познакомился с Робертом С. Страуссом, впоследствии ставшим американским послом в Москве. В качестве посла Роберт Страусс пробыл в Москве 1991–92 гг., а по завершении службы вновь вернулся к прежним обязанностям старшего партнера юридической фирмы “Akin Gump”, представляющей интересы Гиффена в Вашингтоне.

По его словам, он, как и многие другие американские должностные лица за рубежом, долгое время поддерживал неофициальные отношения с ЦРУ, главным образом отвечая на запросы по вопросам нефти и газа.

“После того, как я стал консультантом президента Назарбаева, я не встречаюсь с американскими должностными лицами, если этого не требуют интересы правительства Казахстана, – говорит Джеймс Гиффен. – Конечно, в течение многих лет я встречался с чиновниками США на мероприятиях с участием представителей правительства и частного сектора”.

В мае 1984 г. Джеймс Гиффен покинул компанию “Armco” и основал корпорацию “Mercator”. Компания начала свою работу, имея пятилетний контракт с “Armco”. В совет директоров корпорации вошли Уильям Верити, бывший министр торговли Джуанита М. Крепс и бывший заместитель директора казначейства США Роберт В. Рооса.

Не оставляя своих попыток развития бизнеса, Джеймс Гиффен содействовал созданию Американского торгового консорциума и стремился, чтобы “Шеврон” и другие компании, такие как “Ford Motor”, “Johnson & Johnson” и “Kodak”, открыли для себя новый рынок в Советском Союзе.

Эта идея умерла вместе с коммунистическим режимом. Но в 1993 г. компания “Шеврон” основала совместное предприятие с Казахстаном по разработке Тенгизского нефтяного месторождения. Именно этот проект в Западном Казахстане заставил Запад впервые обратить пристальное внимание на это молодое государство. Еще до того, как эта сделка была завершена, Гиффен договорился с компанией о своем вознаграждении за то, что чиновники “Шеврона” назвали его роль ведущей в сделке по Тенгизу.

По условиям договора с “Шевроном”, Джеймс Гиффен не обязан был больше оказывать никаких услуг компании, но в течение около десяти лет должен получать процент за каждый баррель нефти, извлекаемый компанией на этом месторождении. Ни адвокаты Гиффена, ни сама компания не захотели раскрыть детали этой сделки.

Похоже, что сейчас Казахстан открывает двери навстречу внешнему миру. “Шеврон”, “ЭксонМобил” и другие компании поддерживают здесь “Малую американскую лигу”, которой руководит один из главных заместителей Гиффена. В гастрономах Алма-Аты активно пользуются кредитными карточками. Единственное место, где руководитель американский компании может увидеть юрту, – это в шикарном отеле Hyatt Regency.

Такая картина наполняет сердце Джеймса Гиффена радостью. Он вспоминает, как пришел к Назарбаеву, предложив свои таланты на службу Казахстану. “Я сказал, давайте начнем, босс! Давайте строить страну”, – вспоминает Гиффен.

История, апофеозом которой могут стать специальные “казахстанские” слушания в Сенате США через несколько недель и дальнейшее раскручивание “Казахгейта”, одного из самых крупных политических скандалов постсоветского периода, начиналась больше двух лет назад.

В начале сентября 1998 года руководство Казахстана решило не дожидаться 2000 года, когда в стране должны были пройти очередные президентские выборы, и провести голосование досрочно – 10 января 1999 г. Парламент быстро поправил конституцию: срок президентских полномочий увеличили до семи лет, повысили возрастной ценз претендента. Ни для кого не было секретом, что законодательные изменения делаются под одного кандидата – действующего президента Нурсултана Назарбаева. На него работала вся государственная машина, и, казалось, ничто не может помешать “отцу нации” получить новый, третий по счету, мандат народного доверия.

Помешать главе государства мог только один человек – бывший премьер-министр (1994–1997 годы) Акежан Кажегельдин, основатель и лидер Республиканской народной партии Казахстана. Для его нейтрализации были приняты меры. Один из районных судов Алма-Аты признал Кажегельдина виновным в административном правонарушении – участии в собрании незарегистрированной организации “За честные выборы”. Центризбирком тут же снял Кажегельдина с предвыборной гонки на основании соответствующей статьи Закона о выборах. Однако, чтобы окончательно обезвредить неприятного соперника, сомнительного решения суда было маловато...

Бельгийская атака

В Бельгию из Астаны были направлены официальные запросы относительно принадлежности “замка Лилуа” и двух других особняков, якобы купленных на имя Кажегельдина за несколько лет до этого. Однако выяснилось, что бельгийцы, тщательно отслеживающие все крупные финансовые операции на своей территории, уже провели собственное расследование, в ходе которого руководители “Eurasia Travel” сообщили, что означенная недвижимость принадлежит именно им, часть ее сдается шейхам из Арабских Эмиратов. Ни одного намека на “кажегельдинский след” нигде не обнаружено, о чем свидетельствовали официальные письма, направленные в Алма-Ату властями Бельгии. “Виллы, замки и земельные участки, приписываемые мне, принадлежат другим людям или фирмам... Вы получили исчерпывающие документы, доказывающие, что я непричастен к этим обвинениям”, – писал г-н Кажегельдин генпрокурору Казахстана Юрию Хитрину 7 октября 1999 года.

На этом “бельгийская атака” могла и завершиться, если бы не дотошность брюссельских следователей, которые решили довести дело “крупного казахстанского мафиози” до конца и обратились в прокуратуру Швейцарии, страны, где аккумулируются мировые финансовые потоки, с вопросом: имеются ли в швейцарских банках счета на имя Акежана Кажегельдина.

Швейцарский марксист против казахстанской элиты

Ведущие американские издания (The Washington Post, The New York Times, The Wall Street Journal, Newsweek) в прошлом году посвятили этому скандальному делу не менее десятка статей. Согласно документам, которые цитировали журналисты, деньги на указанные счета переводились крупнейшими американскими нефтяными компаниями, работающими на месторождениях Казахстана. Центральным персонажем стал гражданин США Джеймс Гиффен, глава нью-йоркской фирмы “Mercator”, который с начала 90-х числится советником президента Казахстана. Этот 60-летний бизнесмен, известный еще с 70-х годов как специалист по торговле с Советским Союзом, был основным посредником между Астаной и американскими нефтяными гигантами, стремившимися после распада СССР “застолбить” за собой нефтяные клондайки Казахстана.

Судья Дево замораживает “странные” счета на общую сумму более 100 млн долларов, поскольку подозревает, что они имеют незаконное происхождение, а попросту говоря, похожи на взятку за допуск к разработке казахстанской нефти. Руководство Казахстана требует от властей Швейцарии положить конец произволу: деньги выплачены на законном основании и принадлежат правительству страны, и судья не имеет права накладывать на них арест.

Однако судья Дево не сдается. Он тянет время и в январе 2000 года
официально направляет информацию, собранную по “Казахгейту”, в Министерство юстиции США: в деле фигурируют американские компании и граждане. В феврале он уже лично едет в Вашингтон. Там изучают швейцарские документы и 12 июня 2000 года обращаются в Берн с просьбой “временно” заморозить подозрительные счета. Дево, судя по всему, был заранее проинформирован о намерениях Вашингтона и за несколько дней до американского запроса делает красивый жест. К удовлетворению официальной Астаны, он размораживает “странные” счета. Чтобы почти сразу вновь заморозить их уже по инициативе американской юстиции.

Для казахстанского руководства это оказывается настоящим шоком. В Астане просто отказываются верить в случившееся, и в начале июля министр иностранных дел Идрисов даже выступает с опровержением сообщений о новом замораживании. Но 11 июля это официально подтверждают власти Швейцарии.

От Гиффена – с любовью

К чему же пришел в своих изысканиях въедливый судья Дево? Он обнаружил, что 19 марта 1997 года нефтяная компания “Amoco Kazakhstan Petroleum” (теперь “Amoco” входит в “British Petroleum”) перевела 61 млн долл. на счет №1215320 в женевском банке “Credit Agricole Indosuez” (далее для краткости — “Agricole”), принадлежащий правительству Казахстана. Эта трансакция сама по себе может считаться вполне законной, такова обычная практика мировых нефтяных компаний, выплачивающих премиальные бонусы за заключение нужных им контрактов.

Однако спустя несколько недель Джеймс Гиффен переводит c номерного счета почти 35 млн долл. на счет в Швейцарии, принадлежащий некоей компании под названием “Tulerfield Investment Inc.” Дево показывает, что эта компания – “почтовый ящик”, зарегистрированный на Виргинских островах и предназначенный для конкретного получателя – президента “Казахойла” и преемника Кажегельдина на премьерском посту Нурлана Балгимбаева. Еще 29 млн долл. переведены со счета в банке “Agricole” на счет другого “почтового ящика” на Виргинах. Министерство юстиции США предполагает, что этот “ящик” предназначен для самого г-на Гиффена.

С последнего счета Гиффен произвел несколько переводов еще в несколько виргинских “почтовых ящиков”: 12 млн долл. на счет компании “Orel Capital Ltd.”, учрежденной для лихтенштейнского фонда “Semrek”, чьим распорядителем, согласно документу Министерства юстиции, был сам Нурсултан Назарбаев. Еще в один “ящик” перечислено 8 млн долл. – для дочери г-на Балгимбаева, Самал. Ну, и наконец, 6 млн долл. – в “ящик” на счет фонда в Лихтенштейне, учрежденного в пользу Акежана Кажегельдина.

В начале июля, как только эти сведения просочились в прессу, адвокаты Кажегельдина дают публичные пояснения: “Ни он сам, ни члены его семьи не имели доступа к этим деньгам, и перевод был сделан “по должности”. Экс-премьер якобы “пытался отказаться от этих денег и готов с документами в руках дать исчерпывающие показания в открытом расследовании, будь то в Казахстане или в любом другом месте”.

Другой экс-премьер, Балгимбаев, в те же дни вообще опровергает сообщения о поступлении крупных финансовых средств на его зарубежные счета. “Я чист и могу гарантировать вам это”, – заявляет он журналистам. Генпрокурор Казахстана Хитрин вступается за Гиффена: “Он не нарушал казахстанских законов, и в отношении него не проводится никаких следственных действий”. Что же касается самого Нурсултана Назарбаева, то за него отвечает пресс-секретарь Тараков. Он называет информацию в западной прессе “абсолютной клеветой”. Уже гораздо позже, в декабре, когда стало известно о том, что источником сведений о счетах на имя руководителей Казахстана были документы Министерства юстиции США, президент Казахстана заявляет в интервью казахстанскому агентству “Хабар”: “Никаких счетов у Назарбаева за рубежом нет и не было!.. А журналисты, извините меня, продаются и покупаются!..”

Дэвид Джонстон, опубликовавший результаты подробного расследования “дела Гиффена” 17 декабря 2000 года в The New York Times (NYT) под названием “Серый кардинал” Казахстана, или Новый отвратительный американец”, приводит слова Марка МакДугала, адвоката Гиффена: “Выплаты с этих счетов производились исключительно по указанию высших должностных лиц Казахстана”. Представители американских нефтяных компаний вообще утверждают, что не были в курсе последующих переводов денег с правительственных счетов Казахстана на частные счета. Возможно, им удастся доказать это Министерству юстиции США, и тогда в качестве подозреваемых в нарушении американских законов останется лишь Джеймс Гиффен.

Однако автору статьи в NYT удалось получить документы, показывающие, что около 1 млн долларов из этих денег было потрачено на “приобретение предметов личного пользования”, правда, без указания, для кого конкретно они предназначались. Так выглядит содержимое ящика Пандоры, неосторожно открытого руководством Казахстана...

Весьма странной выглядит позиция официальной Астаны. Там почему-то никто не желает защищать “народные деньги”. Как утверждали в Вашингтоне в беседах с корреспондентом газеты “Время новостей” американские юристы, имеющие отношение к расследованию, они могут допустить, что о десятках миллионов долларов, лежащих на правительственных счетах Казахстана в банке “Agricole”, знали только несколько человек в руководстве этой страны. И что эти средства не были учтены в бюджете, чтобы укрыть их от кредиторов, таких, к примеру, как МВФ. Если деньги остаются нерастраченными на счетах, это еще не преступление. Иное дело, если деньги начинают делить, переводя их с государственных счетов на частные. Это была грубая ошибка “посвященных” в счета, поскольку если такая операция производится на территории Швейцарии, то она считается преступлением и карается законом этой страны. Следующая ошибка стала роковой – “посвященные” начали тратить деньги.

Возможно, когда судья Дево обнаружил следы этой последней “ошибки” ценой в 1 млн долларов, он ожидал от казахстанской Фемиды обращения с требованием разобраться и найти виновных в краже “народных денег”. Но в Астане молчали. Вот тогда-то, видимо, Дево и обратился за помощью к американским коллегам – преступны, мол, не только те, кто берет, но и те, кто дает взятки.

Почему же правительство Казахстана не защищает свои интересы, создавая у американских юристов впечатление, что Астане нечего сказать? Этот вопрос я задал в Вашингтоне временному поверенному в делах Казахстана в США Кайрату Умарову. “Мы не имеем никакого отношения к этому делу, оно расследуется Министерством юстиции США в отношении граждан США и американских компаний, – ответил г-н Умаров. – Власти же Швейцарии сообщили моему правительству, что не имеют к нему никаких вопросов, и дело в Швейцарии закрыто”.

Казахстанский дипломат заметил, что “раздувание этой истории не в интересах его страны и оно выгодно лишь определенным кругам как внутри, так и за ее пределами”. На просьбу назвать эти “круги”, дипломат ответил: “Вы сами знаете...”

Тем не менее, как сообщали американские газеты со ссылкой на источники в Госдепартаменте США, президент Назарбаев, встречаясь с Госсекретарем Мадлен Олбрайт 7 сентября 2000 года в Нью-Йорке во время “саммита тысячелетия” ООН, просил ее лично вмешаться в ход расследования по “Казахгейту” и разморозить казахстанские счета. Г-жа Олбрайт ответила, что министерство юстиции США не подчиняется Госдепу и ей лично...

Как считают американские юристы, перспективы расследования во многом зависят от того, появятся ли серьезные свидетели по этому делу. С этим связан еще один сюжет данной интриги.

С кем вы, господин Кажегельдин?

Как видно из вышеизложенного, своим возникновением “Казахгейт” обязан неудачной попытке убрать с “государевой дороги” неприятного оппонента. Были и другие попытки такого рода: по запросу в Интерпол Кажегельдина дважды задерживали в аэропортах Москвы (сентябрь 1999-го) и Рима (июль 2000-го) и дважды, спустя несколько суток, освобождали. Казахстанское правосудие, возглавляемое генпрокурором Хитриным, не смогло представить внятных доказательств преступной деятельности задержанного. Тем не менее в начале января этого года президент Назарбаев, как сообщает агентство Reuters, снова потребовал от генпрокуратуры действий. Кажегельдина Назарбаев призвал “найти в себе мужество и вернуться в Казахстан, чтобы доказывать свою невиновность суду, а не прессе”.

Но самое интересное, что параллельно со следственными действиями в отношении Кажегельдина Астана предпринимает настойчивые попытки “приручить” главного оппонента. (Тем более что нескольких неудобных оппозиционеров за последние годы удалось склонить к лояльности.) Вернуть на “правильную дорогу” опального экс-премьера мог только сам президент. Так возникла идея организовать встречу бывших соратников.

Первая попытка была предпринята летом прошлого года через уважаемого казахского аксакала, ставшего соратником Кажегельдина по партии, Газиза Алдамжарова. Эта история достаточно известна в Казахстане, о ней рассказал газете “Время новостей” сам Алдамжаров. Глава администрации президента Сарыбай Калмурзаев попросил его подготовить встречу Кажегельдина с Назарбаевым 7 сентября в Нью-Йорке во время “саммита тысячелетия”. Экс-премьер принял предложение и подготовил повестку дня из пяти пунктов, которую Алдамжаров передал в администрацию. Вкратце она сводилась к следующему:

- Организация полномасштабного национального диалога власти и оппозиции с гарантиями безопасности участников и допуском их к электронным СМИ.

- Восстановление свобод и законности в стране. Конституционная,
правовая и судебная реформы. Проблемы национального представительства, языка и гражданства.

- Социально-экономические меры по предотвращению переноса вооруженного религиозного экстремизма на территорию Казахстана.

- Меры по преодолению кризиса, связанного с “делом Гиффена”, обвинениями казахстанского руководства в коррупции, и предупреждение последствий, которые этот скандал может иметь для иностранных инвестиций.

- Экономический и правовой климат. Налоговая реформа. Предпосылки возвращения капитала из-за рубежа и мобилизация внутренних сбережений.

По разным причинам встреча в Нью-Йорке не состоялась, но в Астане продолжали искать контакт с экс-премьером. Однако, кажется, выбрали не самого лучшего, хотя, как представлялось там, надежного связного. Им стал зять президента Назарбаева, Рахат Алиев. Приведем любопытный документ, предоставленный газете “Время новостей” источником в окружении Кажегельдина:

Протокол встречи
Понедельник, 25 сентября 2000 г., утро
Отель “Шератон”, Лондон

Участники:

Председатель Республиканской народной партии Казахстана (РНПК)
г-н Акежан Кажегельдин

Заместитель председателя комитета национальной безопасности республики Казахстан (КНБ), специальный представитель президента
г-н Рахат Алиев.

Резюме: Встреча состоялась в соответствии с достигнутой ранее договоренностью. Г-н Алиев был уполномочен и действовал по поручению президента Назарбаева. Стороны выразили свое понимание ситуации и обсудили пути разрешения существующих проблем.

Итог встречи: Была достигнута договоренность о проведении следующей встречи между президентом Назарбаевым и председателем РНПК г-ном Акежаном Кажегельдиным.

Р. Алиев (подпись)

А. Кажегельдин (подпись)

Данный протокол, как нам стало известно, был подписан по инициативе Рахата Алиева. Нужно ли это ему было, чтобы подчеркнуть свой статус не просто родственника, но и особо доверенного лица президента, остается только гадать. Утверждают, что на этой встрече Кажегельдину предложили снова стать премьером Казахстана в обмен на прекращение оппозиционной деятельности, на что последний отвечал в духе предложенной ранее Назарбаеву повестки дня. Есть сведения, что Рахат Алиев предложил собеседнику тут же вылететь для встречи с президентом в Анталию, где тот проводил отпуск. Кажегельдин поблагодарил за приглашение, но ответил, что не может вылететь в Турцию, поскольку “его сторонники и консультанты в правительствах США и Великобритании” по соображениям безопасности, учитывая ряд различных инцидентов, случившихся с ним за последние несколько лет, не рекомендуют ему проводить такие встречи за пределами этих стран. В тот же день экс-премьер направил письмо лично Нурсултану Назарбаеву с благодарностью за приглашение встретиться лично: “Ничто не могло бы доставить мне большее удовольствие”.

Дальше события развивались так, что они поставили в тупик даже британские “компетентные органы”. Через четыре дня, 29 сентября, в их адрес приходит запрос за подписью председателя КНБ Альнура Мусаева,
непосредственного начальника г-на Алиева, о выдаче Кажегельдина правоохранительным органам Казахстана. Получалось, что правая рука в Астане не представляла, что делает левая, а в Лондоне не случайно настаивали на выполнении их рекомендаций безопасности.

Явление господина NN

Как раз в эти дни попытку установить контакт с Кажегельдиным предпринял один “западный гражданин”, назовем его г-ном NN. Он сообщил, что, будучи в течение последних полутора лет связанным с известным как в Казахстане, так и в России и на Украине предпринимателем Григорием Лучанским, обладает огромным количеством документов, свидетельствующих о той “грязной игре”, которая ведется против Кажегельдина. NN приводит подробности того, как Лучанский якобы фабриковал документы для генпрокурора Казахстана Хитрина, согласно которым он, Лучанский, в 1997 году дал взятку в 100 млн долл. бывшему тогда премьером Кажегельдину. Он рассказывает и о том, что тот же Лучанский оплачивал услуги адвокатов Назарбаева в Бельгии, коррумпировал бельгийских следователей, искавших “кажегельдинскую недвижимость”.

Имя Лучанского давно стало чуть ли не нарицательным в Казахстане, бизнес его Торгового дома “Нордекс” тесно связан с казахстанским Торговым домом (они расположены даже по одному адресу в Вене), одним из руководителей которого был нынешний ответственный чекист и зять президента Рахат Алиев. Но именно Лучанский был первым, кто позволил себе открыто называть г-на Назарбаева “папой”. Прославился он и тем, что в сентябре 1999 года, как раз в момент, когда Кажегельдина “блокировали” в Шереметьево-2, Лучанского задержали в парижском аэропорту с 836 тыс. долл. наличными. Лучанского, предъявившего диппаспорт, освободили, а деньги, происхождение которых он не мог объяснить, конфисковали. Интересно, кому предназначались такие суммы? Именно в те дни Астане, по запросу которой Кажегельдина задержали в Шереметьево, был срочно необходим доказательный компромат из Бельгии на экс-премьера. Ведь дать согласие на выдачу Кажегельдина российские власти могли только при наличии серьезных доказательств его “преступной деятельности”. Почти миллион долларов до сих пор лежит на французской таможне.

Любопытно, что в августе этого года в интервью казахстанской газете “Экспресс-К” Лучанский заявил, что лично принес Кажегельдину, когда он стал премьером, миллион долларов. Бдительный борец с коррупцией ген—прокурор Хитрин даже ухом не повел, услышав о сенсационном признании “советника президента” в даче взятки. Впрочем, роль главного обличителя “мафиозного экс-премьера” г-н Хитрин уже отыграл. И, видимо, неудачно. Накануне Нового года президент отправил его в отставку.

Что же касается г-на NN, то свои “информационные” услуги он предлагал Кажегельдину явно небескорыстно. Согласно сведениям, полученным автором из компетентных источников в Лондоне, он “обижен” Лучанским и опасается за свою жизнь. Рассчитывает ли он сохранить ее, превратившись в важного свидетеля по “делу Гиффена”, – неизвестно.