Компетентный «разводящий»

Что стоит за перестановками в казахстанском МИДе и Совете безопасности?

Отслеживая перестановки в истеблишменте Казахстана, вряд ли хоть кто-то не задался вопросом, чем они были обусловлены, точнее, что было первичным - перевод Марата Тажина на внутриполитическое поле с поста министра иностранных дел или все же назначение новой фигуры на пост главы МИДа и, соответственно, вынужденный перевод Тажина на пост главы Совбеза? Информация, распространенная в Интернете, позволяет предположить, что именно перемещение Тажина было ключевым, и что глава РК якобы не сразу назвал фигуру его преемника на посту главы внешнеполитического ведомства (сначала называлось имя Токаева).

Действительно, Марат Тажин, трижды возглавлявший Совбез, руководивший в свое время КНБ, считается мастером кулуарной политики. В СМИ даже указывается, что он назначался на ключевые посты в периоды обострения внутриэлитной борьбы и других чувствительных для страны и ее руководства ситуациях.

Однозначно, бэкграунд Тажина позволяет предположить, что новый пост ему ближе - это его епархия, где правила игры знакомы, связи налажены, цели поставлены. Насчет целей и задач вряд ли могут быть сомнения - повисший в воздухе вопрос о досрочных парламентских выборах, при том что аргументов «за» и «против» предостаточно, последствия финансового кризиса в их социальном измерении требуют повышенного внимания. Все последние попытки вывести идеологическую составляющую внутренней политики на должный уровень не дали сколько-нибудь значимых результатов - необходимо налаживание более плотной координации между «коллективными преемниками» власти. Все это требует присутствия компетентного «разводящего».

С точки зрения внешнего наблюдателя, складывается впечатление, что в последнее время политика в Казахстане становится более публичной. Ключевые политические фигуры обзаводятся собственными «мозговыми центрами» и специальными инструментами для выработки креативных решений. В данном случае вопрос КПД этих центров непринципиален, важна тенденция. В этом контексте Марат Тажин может, кстати, не только вести кулуарную политику, а продемонстрировать свой потенциал на публичном уровне - если учесть его собственные «мадридские обещания», сулившие Западу, кроме прочего, и большую прозрачность казахстанской политики.

Однако ряд обстоятельств говорит в пользу того, что потребности внутренней политики в антикризисном менеджере все же не стали ключевым фактором, повлиявшим на это кадровое решение. Нельзя забывать принципиальный момент: обещания в Мадриде Марат Тажин давал совершенно конкретные, когда принималось решение о председательстве РК в ОБСЕ, но, как известно, далеко не все «мадридские обещания» оказались выполнены. Более того, именно с Тажиным Запад связывает желание официальной Астаны контролировать ход действий институтов ОБСЕ в период председательства Казахстана в этой международной организации (по информации, распространенной в СМИ, среди западных миссий в ОБСЕ недовольство вызвало недавняя просьба тажинского МИДа, которая заключалась в том, чтобы решения или официальные заявления от имени ОБСЕ перед их опубликованием согласовывались с официальной Астаной). Все это не могло не отразиться на реноме как самого Тажина, так и его непосредственного руководства в Ак-Орде. Поэтому решение сменить аккумулировавшего на себе негатив Тажина на «свежую» фигуру кажется вполне закономерным. Тем более сейчас Казахстан преследует цепь новых неудач. Взять хотя бы дело Жовтиса, которое по причине непродуманной информационной политики РК и по ряду других причин приняло серьезный оборот и освещается на Западе как политически мотивированное дело (якобы Ак-Орда хочет подставить и посадить известного правозащитника, председателя попечительского совета фонда «БОТА»). Кстати, сценарий развития дела Жовтиса и его освещение зарубежными СМИ очень напоминает историю с политологом Сергеем Дувановым.

Что же касается «свежей» фигуры - Саудабаева, начнем с того, что на самом деле преемник Тажина на посту главы МИДа политически и практически фигура гораздо более «настоявшаяся». Саудабаев, который уже возглавлял МИД в 1994 году, был послом в крутые времена в Лондоне и Вашингтоне. У него имеются личные связи с политическим истэблишментом именно в Великобритании и США, и эти связи могут оказаться чрезвычайно важными для улаживания проблем и решения принципиальных вопросов тем самым путем, который является истинно дипломатическим, т.е. в кулуарах. Здесь, в отличие от внутренней политики, излишняя публичность чаще всего оказывается вредной. И уж кто-кто, а руководство Казахстана это отлично знает, по крайней мере, после «публичной дипломатии» бывшего посла в Австрии Рахата Алиева. Кроме того, именно Великобритания и США относятся к Казахстану в контексте вопроса председательства в ОБСЕ на порядок более критически, нежели ведущие страны континентальной Европы. С другой стороны, именно Великобритания и США снова будут играть не последнюю роль в так называемом «деле Алиева». Особенно учитывая то обстоятельство, что по информации, появившейся несколько дней назад в австрийском журнале «Курьер», Рахат Алиев известил широкую общественность о том, что он намерен покинуть Австрию.

Таким образом, на мой взгляд, назначение нового главы МИДа оказалось первоочередным в состоявшемся коротком раунде перестановок. Да, внутриполитическое поле Казахстана требует создания новой стабилизационной модели, учитывающей необходимость модернизации в посткризисном режиме и выполнения обязательств на посту председателя ОБСЕ. Но сейчас внешнеполитические реалии оказываются принципиально более жесткими. Они требуют уже не столько умения сохранять хорошую мину при плохой игре, но и предпринимать превентивные меры, а именно - предупреждать критику со стороны Запада и микшировать ее эффекты.

Новая газета - Казахстан