У Нурсултана Назарбаева достаточно нефти, чтобы превратиться во что угодно.
Нурсултан Назарбаев, президент Казахстана, человек грандиозных проектов, и самым грандиозным из них является Астана, его новая столица. Когда-то малоизвестный город-крепость Российской империи, в регионе, где температура колеблется от 100°С летом до -40°С зимой, Астана сегодня представляет собой быстрорастущий мегаполис с населением 600 000 человек и витрину ошеломляющего разнообразия. общественных работ. Миллиарды долларов вкладываются в строительство правительственных зданий, музеев, памятников, религиозных святынь, дворцов развлечений, многоквартирных домов и больниц. Бизнес-магнаты и иностранные правительства, осознавая растущее значение Казахстана как мирового экспортера нефти, обхаживают Назарбаева, делая щедрые вклады в развитие Астаны. Приведу лишь несколько примеров: государство Персидского залива Катар профинансировало национальный исламский центр, с мечетью, способной вместить 7000 верующих; фонд саудовского принца профинансировал центр кардиохирургии; а российско-еврейский олигарх Александр Машкевич, владеющий крупными металлургическими холдингами в Казахстане, финансировал синагогу Бейт-Рахель и еврейский центр. В конце концов, все знают об огромном значении города для Назарбаева. «Сейчас здесь бьется сердце нации», — сообщил он своему народу в 1999 году, через два года после официального изгнания правительства из Алматы, его прежней резиденции, на юге страны с умеренным климатом. в конце концов, осознает огромное значение города для Назарбаева. «Сейчас здесь бьется сердце нации», — сообщил он своему народу в 1999 году, через два года после официального изгнания правительства из Алматы, его прежней резиденции, на юге страны с умеренным климатом. в конце концов, осознает огромное значение города для Назарбаева. «Сейчас здесь бьется сердце нации», — сообщил он своему народу в 1999 году, через два года после официального изгнания правительства из Алматы, его прежней резиденции, на юге страны с умеренным климатом.
Назарбаев утверждает, что является планировщиком каждой детали Астаны, вплоть до выбора желтой и белой красок для домов. Нет причин сомневаться в его одержимости. На первом этаже президентского дворца находится привлекательная масштабная модель зарождающейся столицы. Модель выделяет так называемый «новый город» на левом берегу реки Ишим. Известные архитекторы, в том числе лорд Норман Фостер из Лондона, работают над крупными заказами (Фостер строит стеклянную пирамиду «Дворец мира»), но Назарбаев четко обозначил свою роль в проектировании Астаны. «Я архитектор, — сказал он однажды репортеру, — и мне не стыдно об этом говорить».
Значительные предположения сопровождают причины переезда в Астану. Некоторые наблюдатели за Назарбаевым говорят, что основная идея заключалась в том, чтобы отдалить центр власти от Китая, огромное население которого внушает казахам страх. Другие говорят, что столица должна была быть основана в районе, населенном многими этническими русскими и недалеко от российской границы, таким образом проверяя любые представления этих граждан об отделении и объединении с Россией. Моя собственная гипотеза, появившаяся в результате нескольких дней скитаний по этому месту, заключается в том, что Назарбаев думает о городе как о чистом холсте.
Этому стремлению сопутствует немалая доля личного тщеславия. Возьмем, к примеру, Байтерек, абстрактный памятник в центре города. Созданный как древо жизни, посаженное в сердце Евразии, монумент стал главным символом новой столицы и новой страны. 1000-тонный ствол из белого металла возвышается на 344 фута над землей и разветвляется на конечности, опутывая золотой 300-тонный стеклянный шар диаметром семьдесят два фута. Посетители могут подняться на лифте на вершину памятника и попасть в шар, откуда открывается 360-градусная панорама сверкающих новых построек города (среди них массивный президентский дворец с голубым куполом), пустыри, отведенные под новые здания, и степь дальше. На табличке написаны пожелания мира во всем мире от Китайской даосской ассоциации, Всемирной мусульманской лиги, и Русская православная церковь, среди других религиозных групп. Но главная достопримечательность – серебряная форма отпечатка ладони Назарбаева. Положив руку на него, звучит гимн Казахстана. Или, по крайней мере, так должно быть. Я попытался, но не смог поднять ноту — проблема, как мне сказали, была и у заезжего Герхарда Шредера. Ночью памятник подсвечивается пульсирующими розовато-лиловыми и бирюзовыми огнями.
Байтерек кажется прямо из «Архитектуры для диктаторов 101» — и нельзя отрицать, что Назарбаев — диктатор, хотя и мягкого типа. Он извлек выгоду из созданного режимом культа личности с тех пор, как стал президентом в 1991 году, когда Казахстан обрел независимость. Неудивительно, что коррупции и кумовства предостаточно. То, что многие во всем мире смеются над его грандиозностью, объясняется главным образом внушительными запасами нефти в стране, которые начали интенсивно разрабатываться после распада Советского Союза. Западные аналитики уверены, что вскоре страна станет одним из крупнейших экспортеров нефти в мире. «Это реальная сделка, когда речь идет о нефти», — сказал мне высокопоставленный американский дипломат в Казахстане.
«Он думает, что он Мессия, — сказал мне Жармахан Туякбай о Назарбаеве. Туякбай является одним из лидеров элитной оппозиционной фракции, состоящей из бывших близких соратников Назарбаева, которая стремится свергнуть режим, установить парламентскую демократию западного образца и, при наличии народной поддержки, вернуть столицу в Алматы. (Большинство лидеров оппозиции по-прежнему живут в Алматы или за границей и ненавидят Астану.) Что касается нефти, то оппозиция надеется, что она погубит президента. Джеймс Гиффен, гражданин США и консультант казахстанского режима, ожидает суда в Нью-Йорке по федеральным обвинениям в перечислении откатов на сумму более 84 миллионов долларов трем высокопоставленным казахстанским чиновникам, двое из которых впоследствии были названы прокуратурой Назарбаевым, а бывший Премьер-министр Нурлан Балгимбаев. В обвинительном заключении утверждается, что эти деньги, полученные от покупки прав на казахстанскую нефть некоторыми западными нефтяными компаниями в 1990-х годах, принадлежат правительству и народу Казахстана. В обвинительном акте также подробно описывается предполагаемый перевод средств на счета в различных швейцарских банках и утверждается, что миллионы долларов были использованы для покупки предметов роскоши, в том числе ювелирных изделий с бриллиантами. Лидеры оппозиции готовятся использовать Интернет и все другие доступные каналы, чтобы предать гласности то, на что они ссылаются, в Пиар-подкованный стиль , как "Казах-ворота".
Тихий мужчина лет пятидесяти, с копной стальных волос и гардеробом из темных деловых костюмов, Туякбай произвел на меня впечатление уравновешенным и решительным, когда мы встретились за обедом в Tabard Inn в Вашингтоне, округ Колумбия. «Структура власти, — сказал он мне, — полностью коррумпирована».
Туякбай приехал в город, чтобы присутствовать на обеде Международного республиканского института, продемократической группы под председательством сенатора Джона Маккейна. Маккейн ненавидит таких автократов, как Назарбаев, как я узнал, когда мы обсуждали Казахстан. — Был бы я рад, если бы он ушел? — сказал Маккейн. "Да." Позже он развил эту мысль. Америка, сказал он, «не может поддерживать деспотические правительства и ожидать, что со временем не придется платить высокую цену». Он считает, что казахстанская нефть — не причина поддерживать нынешний режим. Буш неохотно публично критиковал авторитарные наклонности Назарбаева, особенно в свете обещания Назарбаева транспортировать нефть по излюбленному Вашингтоном маршруту трубопровода, который идет в обход России и заканчивается в турецком Средиземноморье. Но в речи на обеде присутствовал Туякбай, Буш поощрил казахстанскую оппозицию. «На Кавказе и в Центральной Азии, — заявил он, — надежда теплится в связи с перспективой перемен — и перемены придут».
Возможно, так и будет: путч под аплодисменты Вашингтона недавно сверг авторитарного лидера Кыргызстана, соседа Казахстана и еще одной бывшей советской республики. Искра в Казахстане может возникнуть уже в декабре, когда Назарбаев может быть избран еще на один семилетний срок — в ходе конкурса, который вряд ли будет «свободным и честным».
Однако во время моего путешествия в Казахстан я обнаружил, что перспектива перемен заставляет многих простых людей нервничать. Я отправился на поиски презираемого диктатора и вместо этого нашел терпимого, а в некоторых кругах даже популярного.
Казахстан лежит в великой азиатской степи. Его 15 миллионов человек разбросаны по территории, равной Западной Европе, простирающейся от Китая на востоке до Каспийского моря на западе. По традиции казахи, тюрко-монгольский народ, являются кочевниками, группируются в родственные роды и более крупные орды. Ислам пришел в восьмом веке, но, за исключением менее кочевого юга, он никогда не вызывал особенно пылкой преданности. Европейская культура и русский язык (теперь общеупотребительный) пришли с русскими колониальными завоеваниями, начиная с восемнадцатого века. В начале советского периода казахи пережили серию жестоких преобразований, продиктованных Москвой, включая коллективизацию сельского хозяйства. Многие казахи, не желая стать оседлыми земледельцами, пустили на гибель свой скот.
Назарбаев принял и освоил советскую систему. Сын этнических казахов-чабанов, он родился в июле 1940 года в деревне на юго-востоке Казахстана, недалеко от границы с Киргизией. После окончания средней школы он присоединился к десяткам тысяч других рабочих — рабочих, призванных экономическими планировщиками Коммунистической партии, — на огромном сталелитейном заводе в городе Темиртау на севере республики. Он начал снизу, как литейщик чугуна, глотая соленую воду, чтобы сохранить жидкости тела в условиях, подобных печи. Он вступил в комсомол, Коммунистический союз молодежи и доказал свою способность находить влиятельных покровителей. К тому времени, когда он уехал из этого района в 1980 году на высокопоставленную партийную должность в Алматы, он уже был на пути к высшему партийному посту первого секретаря (подотчетному непосредственно Москве), которого он достиг в 1989 году.
Некоторые из его нынешних соперников, получившие образование в московских экономических или инженерных академиях (или обученные в КГБ), смотрят на Назарбаева свысока как на грубого и невежественного человека. Они утверждают, что публика была бы шокирована, узнав о его личных выходках. Один оппозиционный источник, который сказал мне, что Назарбаев запойный пьяница, утверждает, что видел, как в 1990-е годы он выпивал полторы литра водки за один день, но также признает: «Я никогда не видел, чтобы он терял контроль». (Личный врач Назарбаева сказал мне, что состояние здоровья президента «очень хорошее».) Другие источники в оппозиции, чтобы поддержать свою точку зрения, снабдили меня снимками Назарбаева на частной вечеринке в Турции в середине 1990-х годов, организованной турецким строительным магнатом. . В одном из них Назарбаев, одетый в белый спортивный костюм, засовывает пачку денег за лямку бюстгальтера танцовщицы живота. В другом он держит в руках золотой пистолет — подарок, видимо, от хозяина.
Чтобы объяснить восхождение Назарбаева на вершину, критики используют русское слово хитрый, которое примерно переводится как «хитрый» или «хитрый» — как в слове «лиса». Говорят , что Сталин тоже обладал этой чертой . Даже беспартийные признают, что Назарбаев обладает полезной, возможно, инстинктивной пластичностью. Нурсултан Назарбаев , журнальный столик с фотографиями, с любовью составленный его пресс-службой, включает в себя репродукцию написанного в стиле советского реализма портрета, на котором он изображен в муслиновой блузке с закатанными рукавами и снопом пшеницы на коленях. На другой репродукции изображен современный хан: он изображен в костюме и галстуке верхом на вороном коне, на плечах накинута мантия. Назарбаев, номинально мусульманин, совершил хадж, паломничество в Мекку, дань уважения исламским чувствам, но для западного потребления он выбрал образ экономического модернизатора. Чтобы усовершенствовать этот имидж, он обратился за советом к Майклу Портеру, известному гуру экономического развития из Гарвардской школы бизнеса. В январе прошлого года Портер прилетел в Казахстан на трехчасовой обед с Назарбаевым, сопровождаемый тостами с водкой. «Он действительно хочет, чтобы его страна добилась успеха в условиях рыночной экономики, — сказал мне Портер, — и возмущается, когда его сравнивают с другими лидерами региона». В 1990-е годы из-за неустанных призывов Назарбаева к тому, чтобы его граждане сами пробивались на основе предпринимательской инициативы, казахи прозвали своего лидера «Базар-баев».
В середине июня, через несколько дней после прибытия в Казахстан, я побывал в Темиртау, где в молодости работал Назарбаев. Желтоватые зловонные выхлопы лились из дымовых труб сталелитейного завода, который сейчас находится в частной собственности Mittal, международного сталелитейного конгломерата. От горожан я узнал о бурном приобщении Темиртау к капиталистической культуре. На заводе, на котором в пиковые советские времена работало около 40 000 человек, сейчас работает около 25 000 человек. Мне сказали, что здоровье рабочих ухудшилось с прекращением советской практикив специальные государственные санатории для необходимого отдыха. Загрязнения от завода отравляли воду и портили грудное молоко молодых матерей. А поскольку Казахстану трудно контролировать свои границы, Темиртау стал перевалочным пунктом для контрабандистов, перевозящих наркотики по маршруту между маковыми плантациями Афганистана и наркорынками Европы.
Все это звучало ужасно. И все же темиртауцы, казалось, винили не режим Назарбаева, а внезапный и хаотичный крах советской системы. Людмила Куртавцева, экоактивистка, сказала мне, что в 1996 и 1997 годах дела обстояли хуже всего; с тех пор правительственные инициативы по борьбе с загрязнением и другими опасностями постепенно улучшали условия жизни. У ворот сталелитейного завода я болтал с Алексом (он отказался назвать свою фамилию), 25-летним светловолосым голубоглазым русским, который вырос в Темиртау и сейчас зарабатывает около 150 долларов в месяц механиком на заводе. работы. Его зарплаты не хватает на жизнь, но Алекс, который живет один, получает финансовую помощь от своей семьи. Он сложил пару мускулистых предплечий поверх полукомбинезона; его руки были покрыты черной сажей. "
По причинам, которые я не смог определить, в Казахстане говорят, что Назарбаев занимает десятое место среди самых богатых людей планеты. Если государство богато нефтью, рассуждают люди, то и глава государства должен быть богат.
Эти чувства подтвердились во время визита в Чимкент, главный город бедного сельского региона на юге Казахстана, откуда родом Жармахан Туякбай. В старом квартале я встретился с Зиятуллой Мадалиевым и Абдугани Байбулотовым, парой узбекских стариков, в скромном частном доме в тени виноградной лозы. Узбеки жили в Чимкенте на протяжении веков (современный Узбекистан находится всего в нескольких минутах езды) и составляют около 30 процентов нынешнего населения. Они также являются столпами местного делового истеблишмента. Мадалиев разлил по чашкам горячий чай, а мы грызли с подносов конфеты, орехи и курагу. Я перевел разговор на политику. «Мы бы предпочли, чтобы Назарбаев остался еще на семь лет — фактически, пока он жив», — сказал мне Мадалиев. «Если будет новый президент,
Казалось очевидным, что призыв оппозиции к политическим реформам в западном стиле не был для этих людей животрепещущим вопросом. Если их политические свободы были ограничены, другие остались беспрепятственными. Байбулотов сказал мне, что каждую пятницу ходит в районную мечеть. По его словам, мечети 300 лет, и она пережила большевистскую революцию и все другие нападения. И в наши дни, по его словам, оно процветает; 80 процентов людей, которые приходят туда по пятницам, — молодые люди. В соседнем Узбекистане более репрессивный правитель Ислам Каримов вводит жесткие ограничения на религиозную деятельность и, следовательно, сталкивается с массовым восстанием, подстрекаемым исламскими боевиками. Здесь, в Казахстане, жизнь лучше, говорили мне старейшины.
Ради явно неофициального взгляда на Назарбаева я тайно договорился о встрече с Галымжаном Жакияновым, самым известным политзаключенным Казахстана. С помощью активиста оппозиции, живущего за пределами Казахстана, я встретился в Астане с сыном Жакиянова Бериком, чтобы поехать в Шидертинскую колонию в двух часах езды к востоку от столицы. Берик, студент Техасского университета в Остине, снял коттедж недалеко от тюремных ворот, чтобы проводить летнее время со своим отцом, как это позволяли тюремные правила. Моя отговорка была необходима, потому что Жакиянов не просил у властей разрешения на интервью, опасаясь, что оно не будет дано.
Когда мы ехали по шоссе в сторону Шидертов на «Тойоте Камри», белые проростки ковыльской степной травы напоминали снежный ковер. Ковбои на маленьких гнедых лошадях пасли скот. В конце концов «Тойота» свернула влево у рощицы белых берез и промчалась мимо угольной шахты. Берик сказал мне пригнуться. Мы остановились у его коттеджа, и меня втолкнули через дверь в комнату, оформленную в стиле юрты, войлочной юрты, которую традиционно использовали казахские кочевники. Пол и стены были покрыты коврами, а посередине стоял низкий круглый стол.
Вошел Жакиянов, худощавый мужчина в очках, спортивной рубашке и синих джинсах. Этнический казах, родившийся в 1963 году, Жакиянов был многообещающим губернатором области в первые годы независимости Казахстана, но был уволен после того, как помог основать Демократический выбор Казахстана, ориентированную на реформы группу, которая критиковала государственную власть за чрезмерную централизацию и требовала объяснение наличия у Назарбаева счетов в иностранных банках. Было проведено уголовное расследование предполагаемых неправомерных действий Жакиянова на посту губернатора, и в 2002 году суд приговорил его к семи годам лишения свободы за «злоупотребление служебным положением» и связанные с ним финансовые преступления. «Настоящей причиной его заключения, — говорится в последнем отчете Amnesty International по Казахстану, — стала его мирная оппозиционная деятельность».
Шидертинская колония расположена на территории советского ГУЛАГа : Солженицын отсидел в лагере в этом районе в 1950-х годах. Но Жакиянов признал, что Шидерты, центр с низким уровнем безопасности, не представляет больших трудностей. Он работает на конезаводе, доит кобыл для производства кумыса , ферментированного напитка, которым очень любят казахи.
Повар поставил на стол дымящуюся тарелку с бесбармаком , казахским национальным блюдом из отварных в бульоне кусков баранины, положенных на большие плоские квадраты макарон. Было очень вкусно. Мы пили чай из чашек, сидя, уступая мне, на маленьких стульчиках, а не на ковре. Я перевел обсуждение на Назарбаева. «Да, у него хороший инстинкт выживания, — сказал Жакиянов, — но у него нет никакого стратегического плана. Он не видит дальше собственного носа. Если бы он мыслил стратегически, он бы проводил политические реформы».
Жакиянов корпел над газетами федералистов по рекомендации сына. "Опасность в Казахстане - нестабильность политической системы", - сказал он. Он поставил на стол пустую тарелку и выложил стопкой три яблока. Он слегка встряхнул тарелку, и яблоки опрокинулись. Это и есть « вертикаль власти » Назарбаева , — сказал он, — его иерархия власти сверху вниз. Затем он переложил яблоки, положив одно большое в середину тарелки и окружив его несколькими меньшими. Он снова потряс тарелку, но ничего не изменилось. Так и должно быть, сказал он: президент посередине, окруженный членами настоящего парламента. «Наша оппозиция — это не один человек, а одна идея», — сказал он. "Нет больше вертикали властиПоэтому Жакиянов и другие лидеры оппозиции обещают внести поправки в конституцию страны, ограничивающие срок полномочий президента одним сроком.
«Нет никаких сомнений в том, что эта трансформация произойдет», — сказал Жакиянов. «Вопрос в том, насколько мирно это происходит».
Через неделю после моего интервью с Жакияновым я встретился с Президентом Назарбаевым на ужине в Алматы, который он дал, чтобы открыть бизнес-конференцию в городе, спонсируемую базирующимся в Нью-Йорке Азиатским обществом. На столах стояли блюда с копченой рыбой и миски с черной икрой; официантки в белых перчатках разливали водку по маленьким рюмочкам. Ричард Холбрук, опытный американский дипломат и председатель Азиатского общества, сидел прямо напротив Назарбаева. Холбрук сделал ему знак и предложил подойти и представиться.
Я чувствовал, что этот разговор будет коротким. Решив не упоминать о моем несанкционированном визите к Жакиянову, я рассказал Назарбаеву о своем обеде с Жармаханом Туякбаем в Вашингтоне. Господин Президент, я сказал, оппозиция говорит, что вы слишком долго были у власти, и что пришло время уйти. Назарбаев устремил на меня свои большие карие глаза. «Знаете ли вы, — спросил он, — что г-н Туякбай был генеральным прокурором в советское время и посадил в тюрьму многих диссидентов?» Он перевел взгляд на кого-то еще, кто хотел поговорить с ним. Фактически я был уволен.
Назарбаев был в своей стихии, окруженный ближайшими сторонниками. Я коротко поболтал с одним из гостей за главным столом, Александром Машкевичем, основателем синагоги «Бейт Рахель», носящим титул президента Еврейского конгресса Казахстана. Лидеры оппозиции держат его на прицеле: его активы в Казахстане наверняка будут тщательно изучены, если Назарбаев уйдет от власти. Но еврейские лидеры страны, пытающиеся восстановить свою общину, считают Машкевича важным союзником. «Нам нравятся его хорошие отношения с правительством, — сказала мне Ешая Коэн, раввин Бейт-Рахель. Коэн познакомился с Машкевичем еще в 1990-х годах, когда, по его словам, он застал бизнесмена, засовывавшего 50-долларовые купюры в благотворительный ящик синагоги в Алматы. Затем последовал еще один вклад в виде конверта с 50 000 долларов наличными.
В интервью в президентском дворце в Астане Махмуд Касымбеков, высокопоставленный помощник Назарбаева, отверг обещание лидеров оппозиции положить конец системе клановой политики в Казахстане. «Дайте им вкусный пирог и хорошую должность, — сказал он, — например, мэра города, и они забудут обо всех своих оппозиционных взглядах».
И все же, несомненно, во дворце должно быть беспокойство. В список некогда доверенных лиц Назарбаева, ныне отстраненных от должности и открыто находящихся в оппозиции, входят, помимо Туякбая и Жакиянова, бывший премьер-министр, бывший министр по чрезвычайным ситуациям, бывший глава Центробанка и бывший посол в Москва. В Алматы бывший сотрудник контрразведки режима сказал мне, что Назарбаев не может рассчитывать на лояльность спецслужб. Лояльность других представителей политической и бизнес-элиты также может быть поставлена на карту; Я знаю одного видного бизнесмена, который одновременно поощряет оппозицию и обхаживает режим. Оппозиция щедро финансируется из источников, среди которых бывший премьер-министр Акежан Кажегельдин, который нажил состояние в дни заката Советского Союза, экспортируя фармацевтические химикаты на Запад по ценам, в двадцать раз превышающим его себестоимость. Кажегельдин живет богатой, хотя и беспокойной жизнью в Европе, перескакивая из столицы в столицу. «Иногда ночью мне снится, что я снова в центре событий», — сказал он мне, когда я недавно встретил его.
У меня был долгий разговор о ситуации с Даригой Назарбаевой, старшей дочерью президента, которая основала национальный телеканал и сама активно занимается политикой. Мы поболтали в кафе пятизвездочной гостиницы «Анкара» в Алматы. Успокоив боль в горле, она отхлебнула из чашки зеленого чая, в которую положила ложку меда. Она была элегантно одета в оранжево-бирюзовый блейзер поверх бирюзового джерси и белых брюк.
Одна казахская газета недавно сообщила, что Назарбаева считает, что в Казахстане возможен путч против президента, подобный тому, что был в Кыргызстане. Я попросил ее уточнить. «Сейчас это возможно везде», — сказала она, но не из-за массового недовольства ее отцом, а потому, что поддерживаемые Западом неправительственные организации и небольшая элита с деньгами и помощью современных медиа-технологий могут создать своего рода ложную революционную ситуацию. «Мы должны быть более активными, чтобы избежать этого», — сказала она. С этой целью ее отец разрабатывает законы, ограничивающие деятельность в Казахстане Международного республиканского института и других западных продемократических групп.
Назарбаева позиционирует себя как политический прогрессист. Она признала, что «некоторые люди в окружении моего отца не хотят передачи власти» и что такая позиция в конечном итоге является препятствием на пути «политической модернизации». Что касается критики, что семья президента фактически захватила национальную экономику: «Это ложь». (Сам Назарбаев отверг обвинения против консультанта Джеймса Гиффена как «безосновательные» и отрицает какую-либо личную роль в этом скандале.)
Я получил от нее четкое представление о том, насколько личной и интимной является политика элиты в Казахстане. Все знают всех остальных; ее дети дружат с детьми видного оппозиционного деятеля. Она перешла с английского на русский, чтобы выразить свои самые эмоциональные моменты, и завершила нашу беседу воплем в адрес Туякбая и его собратьев: « Почему, почему, они бегают в Вашингтон ? » («Почему, почему они бегут в Вашингтон?»)
Дарига Назарбаева, пожалуй, права в одном. Если революция придет в Казахстан, это будет революция элиты, организованная ориентированными на Запад активистами — некоторые более щепетильными, чем другие — имеющими тесные связи с влиятельными лицами в Вашингтоне, имперской столице. Такой переворот вполне может оказаться шагом вперед к глобальной демократии. Тем не менее, это любопытный вид демократического движения, движущей силой которого является не «народ», а избранная клика. Свою оценку народных настроений я дал одному активисту оппозиции. «С каких это пор, — сказал он, — казахстанцы что-то решили?»
В таких уязвимых местах, как Казахстан, впервые за много столетий являющийся главным героем своей собственной истории, возникает вопрос власти. Кто напишет следующую главу сказки и следующую?
Решив остаться автором истории, Назарбаев обращается с общественностью так, как он знает лучше всего. Вскоре после переворота в Кыргызстане он объявил о повышении заработной платы государственных служащих на 32 процента. В новом кардиологическом центре в Астане, самом современном в Центральной Азии, более 650 человек получили операции на открытом сердце. А для плебеев в своей образцовой столице Назарбаев доставляет не только хлеб и здравоохранение, но и зрелища.
Ранним пятничным вечером я вместе с тысячами других собрался на стадионе, чтобы отпраздновать восьмой день рождения столицы. Под топот копыт въезжали жеребцы, верхом на которых юноши в малиновых костюмах проделывали смелые трюки. Десятки миловидных молодых женщин, блистательно одетых в народные одежды, прошли маршем. Там были жонглеры и слоны, а также маленький мальчик, которому удалось пройти вниз головой на руках не менее пятидесяти ярдов. В середине церемонии артисты повернулись лицом к Назарбаеву, сидевшему в ложе посреди трибуны. Они запели:
« Астана, Казахстан, Нурсултан, наша Родина! »
Назарбаев стоял и махал рукой. И ревела толпа.
Перевод был сделан с помощью Google Translate
Источник: www.theatlantic.com
