Featured

Почему я против Кашагана. Часть 1

 

Весной 2013 года на каспийском шельфе начнется промышленная добыча нефти. Член экспертного совета Фонда спасения Каспия Серикжан Мамбеталин рассказал forbes.kz о рисках, сопутствующих этому проекту

 

 

 

Риски высокого давления

 

F: Серикжан, в марте на Кашагане начнется промышленная добыча нефти. Ее много лет откладывали. Из-за чего?

 

- Откладывали по многим причинам – и экономическим, и политическим, и техническим. Начнем с того, что Кашаган – самое сложное по разработке нефтяное месторождение в мире. Это признают сами нефтяники. И тут надо четко уяснить, что Кашаганское месторождение, хотя и находится в море, совершенно отличается от всех других, которые разрабатываются на Каспии. У него та же структура и геологическая модель, что и у Тенгиза. По большому счету, Кашаган – продолжение Тенгизского месторождения.

 

F: Несмотря на то, что оно «сухопутное»?

 

- Да. Когда меня спрашивают, почему я против Кашагана, и приводят в пример россиян и азербайджанцев, которые бурят в море, я отвечаю: там совершенно другие условия: нет такого высокого пластового давления, нет в таком количестве меркаптановой серы и сероводорода, которые и являются основным фактором экологической катастрофы. На других месторождениях, которые разрабатывались еще в советские времена, добывается тяжелая вязкая нефть, которая подается под не очень большим давлением. И разливы, которые случались, например, в районе Нефтяных камней в Азербайджане, были не настолько катастрофичны для экологии Каспия.

 

F: А на Кашагане? 

 

- Здесь нефть идет под очень большим давлением, как на Тенгизе, где оно у устья порядка 800-900атмосфер, под тысячу. Для сравнения: в Мексиканском заливе, где был разлив с платформы Deepwater Horizon компании BP, нефть подавалась под давлением всего 160 атмосфер. Содержание меркаптановой серы, например, на Тенгизе достигает 12-13%. На Кашагане оно еще больше – до 18%. Представляете: добыли, условно говоря, 100 тонн нефти – и вместе с ней идет 18 тонн серы. А на шельфе на пике хотят добывать 50 млн тонн нефти – это они будут ежегодно вытаскивать почти 5 млн тонн серы и неизвестно где складировать. Правда, нас уверяют, что будет происходить обратная закачка сернистого газа в пласты, но всю серу назад не закачаешь: она идет растворенная в нефти.

 

F: Под «ними» вы имеете в виду NCOC (North Caspian Operating Company)?

 

- Конечно. И обратите внимание: начинался консорциум как OKIOC (Offshore Kazakhstan International Operating Company), потом это был Agip KCO, а сейчас NCOC. Один и тот же контракт за 15 лет поменял три названия. Это для чего делается? Чтобы завтра, если будут претензии, они могли сказать: это не мы делали, а Agip KCO или OKIOC.

 

СРП – контракт прошлой эпохи

 

F: Серикжан, все-таки проясните, почему вы так активно против Кашаганского проекта?

 

- Может, через 30-50 лет нефть никто и не будет качать, но сегодня она нужна. С другой стороны, у нас нефти достаточно и на суше – раз. Во-вторых, мы не можем собрать налоги с тех компаний, которые уже добывают очень большие объемы. Например, на ТШО приходится 15% всей мировой добычи Chevron, одной из самых дорогих и прибыльных компаний в мире. А если учитывать, что они работают по соглашению о разделе продукции (СРП)…

 

F: …подробности которого обществу неведомы.

 

- Недавно ТШО сообщило о том, что его общий доход за время работы составил $128 млрд, а в бюджет Казахстана компания перечислила $47 млрд. Но вообще-то для нефтяных компаний налоговая нагрузка должна быть от 65% до 80%. Они-то заявляют здесь одну цену на нефть, а почти всю ее везут на заводы Chevron. И если мы посмотрим на розничную цену бензина или дизеля, который они продают, - марджины там сумасшедшие. Не зря же сами шевроновцы называют Тенгиз бриллиантом в короне Chevron. Кстати, такой же бриллиант – Карачаганакское месторождение, которое было открыто еще в советское время и разрабатывалось Министерством газовой промышленности СССР, а потом его - тоже на условиях СРП - отдали консорциуму British Gas, Agip и Chevron. Я против Кашаганского проекта, потому что он опять же подписан на условиях СРП. А СРП – это контракт прошлой эпохи. Даже в африканских странах такие контракты не подписывают. Когда в 2000 году к власти пришел Путин, первое, что он попытался сделать, - пересмотреть контракты по проекту «Сахалин-2», которые тоже были подписаны на условиях СРП. Правда, на это ему понадобилось четыре с половиной года. Зато на сегодняшний день в России нет контрактов СРП, потому что приняты законодательные акты, где сказано, что такие соглашения не отвечают государственным интересам.

 

F: Почему? Из-за их нетранспарентности?

 

- Не только. Сама структура подобного контракта экономически неэффективна. Что такое СРП? Там оговаривается объем инвестиций – допустим, $116 млрд для Кашагана (цифра названа Euromoney, но это то, что уже вложено, а цифра окончательного бюджета - $136 млрд!). И добываемая нефть делится на две части: первая называется cost oil, вторая – profit oil. Сost oil добывается до тех пор, пока нефтяная компания не возместит своих затрат. А если мы посмотрим историю Кашагана, то этот проект начинался в середине 90-х годов с $15 млрд.

Понятно, доллар девальвируется, и то, что тогда стоило $15 млрд, сейчас тянет максимум на $50 млрд. Но никак не на $116 млрд, которые участники консорциума объявили в конце ноября прошлого года. И эта цифра появилась, когда нефть взлетела до $140 за баррель. Это говорит о том, что, пока они $116 млрд не выкачают (плюс у них заложена своя 17,5-процентовая маржа), Казахстан не начнет получать свою долю прибыльной нефти, profit oil. Но для того, чтобы дойти до этой стадии промышленной разработки и проект развивать, Казахстан должен вкладывать в него соразмерно своей 16-процентной доле. А консорциум контролирует все закупки, и я слышал, что они заводят совершенно сумасшедшие расходы. Которые Казахстан должен оплачивать из своей доли. Если помните, в прошлом году мы взяли в Китае кредит $10 млрд. Так вот, часть этих денег пошла на финансирование Кашаганского проекта. То есть он для Казахстана даже экономически не выгоден.

 

Когда мы будем получать свою нефть – на самом деле неизвестно.

 

Какова будет ее стоимость через 30-40 лет – тоже неизвестно.

 

Не исключено, что к тому времени найдут альтернативный источник энергии. Реакция расщепления воды с выделением водорода через такой срок – она однозначно будет. Я сам езжу на гибридном автомобиле, в Европе гибриды сильно развиты. Следующее поколение авто будет точно на электроэнергии. Покройте 3 процента Сахары солнечными батареями – и вы обеспечите всю Европу. И этим проектом уже занимаются!

 

Сейчас начали разрабатывать запасы сланцевого газа – это не жидкая, а окаменевшая нефть. Америка на сегодняшний день свои потребности газа сама закрыла полностью. Более того, цена на голубое топливо в США снизилась ровно наполовину. И из импортера они становятся его экспортером.

 

И я боюсь, что, пока мы будем ждать нашу прибыль от Кашагана, во-первых, вложим туда еще кучу денег; во-вторых, потеряем Каспий с точки зрения экологии – там останется мертвое море; а в-третьих, через 30 лет окажется, что эта нефть никому не нужна.

 

Разольется нефть – мало не покажется

 

F: Какие риски, связанные с промышленной добычей нефти на Кашагане, еще не ликвидированы?

 

- Наше правительство подгоняет консорциум: быстрее-быстрее, давайте начинайте! Но даже базу по реагированию на разливы нефти еще не построили! Хотя она должна была быть создана еще на этапе разведочного бурения. Они ж уже давно бурят, с конца 90-х. А чем отличается разведочная скважина от промышленной? Да почти ничем! Разве что в разведочной больше риск: ее надо тестировать, апробировать и т.д. Но базы так до сих пор и нет. Чем это чревато?

 

Разливы нефти делятся на 3 категории – первого, второго и третьего уровня.

 

Первый уровень (по классификации, принятой консорциумом) – до 100 тонн нефти. Такая утечка может быть ликвидирована на острове самостоятельно.

 

Второй уровень – до 250 тонн. На разливе такого объема должна уже работать база, которую еще не построили. Но строят - в заповедной дельте Урала. Я сам участвовал в общественных слушаниях, мы были против, однако это решение было продавлено административным путем.

 

И третий уровень – разлив свыше 250 тонн. На этот случай у консорциума есть контракт с фирмой Oil Spills Response. Так вот, офис этой компании - в Лондоне, и я его как-то навестил. Там сидят трое дедушек, и они меня уверяли, что якобы могут срочно мобилизовать группу, которая вылетит на самолете на место аварии и прибудет туда в течение 72 часов: там будут химические реагенты, оградительные боны и все, что нужно. Я сказал им: «Ребята, вы еще должны получить разрешение на пролет – раз. Во-вторых, если вы прилетите в Атырау или Актау – вам еще нужно добраться до места аварии. А если это будет зима, когда до острова невозможно ни на чем доехать и там люди сидят, практически изолированные?»

 

Можно прикинуть масштабы возможной аварии. Вы знаете, сколько нефти дает одна скважина на Тенгизе? В Прикаспии есть скважины, которые дают 10-15-20 тонн в день. А в ТШО – от 2 до 2,5 тыс. тонн в сутки. На Кашагане давление такое же. Представьте, если одна такая скважина на Каспии начнет фонтанировать. Первый уровень в 100 тонн будет пройден за полчаса. 250 тонн – за два часа. 2 тыс. тонн – это сутки. И пока группа долетит и что-то успеет сделать, это будет разлив, сопоставимый с катастрофой в Мексиканском заливе, – однозначно! И учтите: этот залив глубоководный, а на шельфе глубина - всего от 5 до 8 метров. То есть, если разольется нефть, она сразу же покроет пленкой весь Северный Каспий. И дойдет до Актау. А это единственный город в Казахстане, который получает пресную воду из моря. И в случае аварии морские опреснители придется просто отключить: иначе там будет плавать нефтяная жижа.

 

F: Ситуация усугубляется тем, что Каспий почти полгода схвачен льдом.

 

- Это одно. Еще режим судоходства там ограничен. Потому что - это мы должны довести до каждого! - и казахстанским, и российским законодательством установлено: Северный Каспий плюс дельты рек Волга и Урал – заповедная зона. Закон был принят в СССР еще в 1974 году, и ни РФ, ни РК его никто не отменял. Но в Казахстане действует постановление правительства, которое разрешило консорциуму проводить разведочную и промышленную разработку нефти, но в старом, неотмененном законе запрещена навигация в течение почти 5 месяцев, с марта по июль, когда идет нерест осетровых. В это время даже на моторных лодках нельзя было ездить. А сейчас там корабли ходят туда-сюда, и это – прямое нарушение законодательства. Весь Северный Каспий – это зона нагула осетровых. Даже те, что живут поблизости к Ирану, все равно уходят на размножение в северные реки – Волгу, Куру, Урал и затем возвращаются обратно. Падение улова осетровых с 90-х годов до сегодняшнего дня – в 20 раз!

 

F: Вы это связываете с разведочным бурением?

 

- Абсолютно. Ведь разведочные работы – это прежде всего сейсморазведка: в дно закладывают заряды, взрывают и по колебаниям сейсмических волн определяют структуру месторождения, его границы и толщину продуктивного слоя. Ну, представьте, на глубине 8 метров взрывается снаряд – это все равно что в речку кинуть тротиловую шашку: вся рыба всплывет кверху брюхом. А ведь это делали и делают на Кашагане.

 

F: На ум приходит аналогия. Во время строительства гондольной трассы с Медео на Чимбулак все животные из урочища ушли.

 

- Да, они-то ушли. А этим в Каспии деваться некуда! Это закрытый водоем, в котором они жили миллионы лет. Расскажу вам одну историю. Три года назад я был на съезде «зеленых» в Будапеште, и местные экологи привели меня в сельскохозяйственный музей, решив удивить: показали казахскую юрту. Мадьяры считают себя потомками тех, кто откочевал из степи тысячу лет назад. Но меня удивило больше не это. В соседнем зале под стеклянным колпаком стояло чучело белуги. Я ее сразу узнал, потому что в детстве сам ловил белугу на Урале. И спросил: «А что здесь делает эта рыба?» И мне рассказали, что в 1960-х годах, до начала промышленной революции, в Дунае водилась белуга, которая заходила с Черного моря и поднималась по реке вверх. Потом Дунай загадили. Через много лет благодаря законам и давлению «зеленых» его восстановили. Сейчас это чистая река, и в ней есть практически вся рыба, которая там была раньше.  Но белуги – нет. И никогда не будет. Потому что нужна именно та белуга, которая была именно в этих водах. Которая знает, куда ходить нереститься, где искать корм. То есть у нее должна быть генетическая память, привязанная именно к этой территории. Если туда пустить каспийскую белугу – она там сразу же погибнет.

 

Вот в этом вся проблема. Даже если мы сейчас убьем Каспий, а наши потомки его очистят – там уже не будет белуги. И много чего еще.

 

10 января 2013

 

Forbes.kz      ПРОДОЛЖЕНИЕ 

Статьи по теме

Это возврат активов или сделка с ворами?

Это возврат активов или сделка с ворами?

More details
Депутат требует запретить банкам, получившим помощь из Нацфонда, выплачивать дивиденды акционерам

Депутат требует запретить банкам, получившим помощь из Нацфонда, выплачивать дивиденды акционерам

More details
Эксперты Комитета против пыток высоко оценивают усовершенствование законодательства Казахстана

Эксперты Комитета против пыток высоко оценивают усовершенствование законодательства Казахстана

More details