Катализатором изменений региональной политики в Центральной Азии может стать множество причин. Сейчас все зависит о того, как будет себя позиционировать Казахстан на выходе из экономического кризиса. Процесс смены ориентиров в региональной политике может быть запущен в самое ближайшее время,
- считает директор Центра актуальных исследований "Альтернатива" Андрей Чеботарев, - когда Казахстан получит статус председателя ОБСЕ, республика сможет начать вовлекать в орбиту региональной безопасности европейские государства.
Соединенные Штаты наделали немало шума с так называемыми "перезагрузками" в отношении России и Китая. Как это отразилось на Центральной Азии?
Я думаю, что США и сами почувствовали, и дали понять другим, что после смены власти в Белом доме и последующих "перезагрузок" больших проблем во внешней политике у них не должно быть. Во всяком случае, это касается нашего региона. Да, Джордж Буш оставил нынешней администрации Белого дома ряд проблем. В том числе, это касается базы в киргизском аэропорту "Манас". И тут вот какая штука: США не просто сумели договориться с руководством Кыргызстана по созданию здесь Центра транзитных перевозок грузов в Афганистан, но и не встретили активного противодействия со стороны России. Я думаю, что определенный "зеленый свет" Америке был дан. Помимо всего прочего я считаю, что России выгодно сотрудничать с администрацией Барака Обамы в рамках Центрально-азиатского региона в целях обеспечения безопасности в Афганистане. Пока, разумеется, довольно сложно сказать, какую именно конечную внешнюю политику выработают вашингтонские стратеги. Но именно Афганистан будет основным стержнем российско-американских отношений вокруг Центральной Азии.
Есть небольшое противоречие. Считается, что уже в ближайших планах США направить вектор талибов в сторону Центральной Азии.
При всем желании Вашингтон не сможет самостоятельно решить, куда направить вектор талибов. Это сложная для выполнения задача. Насколько я понимаю, талибы сосредоточены в районе афганско-пакистанской границы. И это несколько иной вектор. А если их направить на север, то они неизбежно столкнутся с афганскими узбеками и таджиками, которые их все время били.
Имеет ли смысл Казахстану и другим государствам Центральной Азии вырабатывать дополнительные механизмы обеспечения региональной безопасности? Или им лучше двигаться в рамках существующих?
Насчет первого не вижу смысла. У Казахстана, в частности, уже есть СВМДА - организация, в рамках которой наша страна может вырабатывать соответствующие рычаги безопасности. Думаю, что соответствующие цели и приоритеты у него имеются. В рамках этой организации вполне можно будет поставить вопрос и о вовлечении других центрально-азиатских государств в процесс обеспечения региональной безопасности. Кроме того, уже в следующем году республика будет председательствовать в ОБСЕ. Это значит, что Казахстан получит еще одну площадку, посредством которой он сможет вовлекать в орбиту региональной безопасности другие страны - члены ОБСЕ, прежде всего европейские государства.
Может ли быть активный уход в сторону "европейского" ОБСЕ - проявлением четко направленной политики? Ведь прошлогодняя война на Кавказе очень сильно изменила геополитическую карту СНГ.
Пока прошло слишком мало времени после инцидента в Южной Осетии и говорить о каких-то коренных изменениях региональной политики довольно сложно. С одной стороны, конечно, есть вопрос, к примеру, Белоруссии, которая стала смотреть в Европу. Безусловно, можно "притянуть" в эту связку и Казахстан с его китайским вектором. Но это если рассматривать соответствующую ситуацию с чистого листа. А этого нет, поскольку нельзя забывать о безусловных российских успехах. В частности, России удалось добиться создания Коллективных сил оперативного реагирования в рамках ОДКБ. Есть совместные проекты по линии нефтегазовой сферы, включая Прикаспийский газопровод. Безусловно, страны Центральной Азии должны понимать и понимают, что Россия проявляет определенные, если не имперские, то, во всяком случае, своего рода геополитические амбиции. Это многих сегодня настораживает. Но регион слишком разобщен, чтобы здесь была выработана единая политика. Есть фактор Казахстана, а есть фактор Узбекистана. Обе страны претендуют на лидерство. И обе поэтому сильно нуждаются в ком-то, кто мог бы сдержать соседа. Поэтому отхода от России не будет. Во всяком случае, со стороны Казахстана.
Имеет ли смысл действительно претендовать на лидерство в регионе?
Казахстан активно претендует, поскольку у него в этом плане больше возможностей. Его так или иначе здесь поддерживает Европа. К тому же Казахстан может опереться на механизмы ОБСЕ, которые получит в следующем году. Другое дело, что как такового лидерства в Центральной Азии, даже номинального, нет ни у одной страны региона. Есть определенные преимущества, но нет лидерства.
Уже давно существует прогноз, что Киргизия и Таджикистан рискуют потерять экономический суверенитет. Можно ли сказать такое о Казахстане времен кризиса?
Надо сказать, что определенная потеря экономического суверенитета наметилась уже давно - с тех пор, как Казахстан пустил западные и азиатские компании в свой нефтегазовый сектор. Это же все как на ладони - определенную активность проявляют и США, и Китай, и даже Россия. И если в этот сектор пойдут новые инвестиции, то такая тенденция может, безусловно, усилиться. Могу сказать однозначно лишь о том - говорить, что Казахстан рискует потерять суверенитет в политическом смысле, нельзя. Об этом можно говорить, если касаться только экономической стороны вопроса. Вот в этом смысле задуматься над перспективами стоит.
К каким изменениям в региональной политике может привести кризис?
Очень многое будет зависеть от того, как будет себя позиционировать Казахстан и как он отнесется к другим республикам Центральной Азии. Если он раньше всех преодолеет кризис и захочет стать своего рода донором, инвестором по отношению к тем же Таджикистану и Киргизии, то многое выиграет. Но надо понимать и то, что Узбекистан, во многом благодаря своей определенной политико-экономической изолированности, сумел избежать той напряженности, которую испытываем мы. Но в то же время Узбекистан нуждается в средствах, которые бы мог инвестировать в свою экономику. Он стоит на месте - не падает, но и не растет. В сравнении с Узбекистаном, а тем более, с Киргизией и Таджикистаном, где ситуация еще хуже, Казахстан может оказаться в выигрышном положении. Но как мы себя поведем? Какие уроки вынесем? Будем смотреть дальше.
Кризис поможет решить региональные проблемы? Например, проблему воды?
Безусловно, какие-то вопросы будут решены, в том числе и за счет кризиса. Кыргызстан держит руку на пульте воды - это факт. И может быть, в определенный момент он усилит риторику в этом отношении. Скажем, станет сильнее настаивать на том, что вода - это товар. Но есть и другая сторона вопроса - не обязательно Кыргызстан, так сказать, завалится на бок в результате кризиса. Да, все предпосылки к этому есть. Но я недавно общался с киргизскими коллегами, которые рассказали довольно занятную вещь: в их стране резко усилились инвестиционные вливания. Скорее всего, субъекты, заинтересованные в том, чтобы определенные отрасли не рухнули, стараются вкладывать сюда и держать их на плаву хотя бы ограниченное время.
Есть мнение, что инциденты в СУАР заставили всех в Центральной Азии говорить об этнической проблематике.
Я не думаю, что инцидент в СУАР несет в себе серьезные этнические последствия для Центральной Азии. Проблемы в СУАР были и раньше, вспомните. Каждый раз всплеск активности сопровождается тревожными ожиданиями насчет ухудшения ситуации по периметру границ Китая с соответствующими странами Центральной Азии. Были даже и риски угроз со стороны как официального Китая, так и особенно уйгурских экстремистов. Но ничего этого не происходит. Тема муссируется и спустя некоторое время забывается. Я думаю, что и сейчас ничего особенного не произойдет. Чего действительно стоит ожидать - это, может быть, усиления взаимодействия Китая с государствами Центральной Азии и Россией в рамках ШОС в целях недопущения возможной дальнейшей эскалации китайско-уйгурского конфликта.
То есть, межэтнических проблем нет и быть не может? Скажем, в том же Казахстане.
Отдельные проблемы, безусловно, есть. И именно они вносят определенный негатив в эту тонкую сферу. Я уже однажды говорил про низкий уровень представленности некоренных этносов в органах государственной власти. Другой критический момент - это непродуманно форсированное внедрение государственного языка в делопроизводство. Вот две ключевые проблемы, на которые чаще всего обращают внимание представители некоренных национальностей.
Есть менее серьезные проблемы, которые, накапливаясь, дают очень негативный выхлоп. Например, бытовая конфликтность, проявляемая от случая к случаю. Но иногда она трансформируется в серьезные столкновения. Мы их наблюдали в Шелеке, Маловодном и Маятасе. Так что, такая проблема существует. Но она слабо прогнозируемая, потому что предсказать точно, где произрастает этническая бытовая конфликтность, почти невозможно. Другое дело, что до принципиальных погромов дело не дойдет. В первую очередь потому, что в принципе почвы для очагов обострения отношений русских и казахов, мне кажется, не будет. Все-таки толерантность в отношениях между этими двумя ведущими этносами все-таки сказывается, да и к тому же имеет давние корни.
Но ведь существует же, скажем, проблема обучения некоренных жителей Казахстана казахскому языку. Уже сейчас в ней скрыт внутренний и довольно глубокий конфликт.
Для решения таких проблем нужно ими заниматься системно на протяжении многих лет. И делать упор не на обучение всех граждан, не владеющих языком, а делать ставку на молодое, подрастающее поколение. И начинать это надо с яслей и детских садов, а завершить процесс обучения в средней школе. Сейчас же мы наблюдаем усиленно закамуфлированное принуждение к изучению государственного языка представителями старшего поколения. А здесь "притирка" уже не получится. И дело здесь не только в принципиальности, но и порой в физиологической невозможности выучить государственный язык после определенного возраста.
Но для того, чтобы люди начали изучать казахский язык, необходимо преодолеть сначала расслоение по качеству языка.
Я замечаю, что в результате неоднородности знаний носителями языка обучение проводится не всегда качественно. Нет системности обучения, нет должного уровня преподавателей, нет качественных учебников. Отсюда и возникают проблемы. То есть, помимо того, что этим надо заниматься с представителями именно подрастающего поколения, надо еще, чтобы их кто-то обучил не просто отдельные слова говорить.
Но при этом русское культурное поле сужается?
На мой взгляд, нет. Есть признаки, подтверждающие это. Первый из них - это телевидение. Рейтинги российских каналов - это большой показатель. Люди смотрят те же сериалы на русском языке. Отечественные, казахстанские, каналы не имеют таких рейтингов, они не котируются. Второй признак - отечественные каналы, чтобы увеличить собственные рейтинги, опять же черпают ресурс из России, перекупая лучшую российскую продукцию. Третий признак - это русский язык. Он может не иметь никакого распространения в сельской местности, но в больших городах без него никак не обойтись.
Качество русского языка, тем не менее, теряется.
Возможно, что не будет такого, как раньше, хождения классического, литературного языка. Но в любом случае сохранится обычный, тот, на котором мы с вами говорим.
REGNUM
