Пугливые постсоветские республики обрушились на западное образование. В Минске и Астане готовы за политическую стабильность платить ценой задержки развития.
Как пишет Newsweek, поколение назад, во времена краха коммунизма, лидеры новых стран, образовывавшихся на обломках советской империи, от венгерских вчерашних диссидентов до казахских аппаратчиков старой закалки сходились в том, что привнесение западного образования необходимо для успешного развития: открывались филиалы западных вузов, приглашалась профессура. Теперь же в России и в авторитарных странах СНГ американские и европейские университеты рассматриваются как агенты влияния, готовящие "революционеров"; и если прагматичная и более уверенная в себе Москва, кажется, преодолела этот страх, то в Минске и Астане готовы за политическую стабильность платить ценой задержки развития, говорится в статье.
В начале 1990-х годов американские и международные вузы открылись в странах СНГ и Восточной Европы - некоторые из них финансировались частными лицами, как, например, Центрально-Европейский университет Джорджем Соросом, другие, как American University of Central Asia, Госдепартаментом США.
Некоторые из этих вузов проработали недолго - так, Американский университет в Баку был сразу же заподозрен в подрывной деятельности, однако большая часть, удивляется издание, просуществовала довольно долго. Например, в 2008 году Казахстанский институт менеджмента, экономики и прогнозирования (КИМЭП) мог похвастаться 110 иностранными профессорами, которые преподавали практически всё - от делового администрирования до международной журналистики, а Казахско-Американский свободный университет в прошлом году устроил всех своих выпускников в национальное правительство и крупные корпорации.
Перелом в ситуации наступил в прошлом году, когда с началом кризиса резко упали цены на нефть, и такие страны, как Казахстан, стали опасаться роста массового недовольства, продолжают авторы статьи. В России, Белоруссии и Средней Азии западные вузы стали восприниматься как "смутьяны", готовящие "революционеров". В КИМЭП уволили 30 профессоров, в том числе тех, кто называл политическую систему страны "средневековой", в прошлом году Европейский университет в Санкт-Петербурге по решению суда лишился помещений "за нарушение правил пожарной безопасности", в Минске Европейский гуманитарный университет был закрыт по требованию местного КГБ еще в 2005 году.
Парадоксально, но из всех вышеперечисленных именно Россия занимает теперь более прагматическую позицию, замечают Мэтьюз и Немцова. В прошлом году в сотне лучших вузов мира не оказалось ни одного российского университета, даже МГУ, гордость российской образовательной системы, упал во вторую сотню, а с другой стороны, Кремль чувствует себя уверенней и, похоже, не опасается "цветных революций", как прежде, что позволяет Москве вновь открыться западному образованию. В этом году в Москве работают 65 иностранных профессоров, подписываются соглашения об обмене студентами и совместной выдаче дипломов, в частности с Университетом штата Нью-Йорк и Университетом Южной Калифорнии. Средняя Азия и Белоруссия себе такого позволить не могут - их лидеры предпочитают покупать политическую стабильность ценой задержки в развитии.
Перевод Inopressa
